Аслан СУЛТАНОВ. Как бросить работу и стать венчурным инвестором. Открыл IT-хаб в Саудовской Аравии

ruticker 04.03.2025 15:24:36

Текст распознан YouScriptor с канала ALIBEKOVKZ

распознано с видео на ютубе сервисом YouScriptor.com, читайте дальше по ссылке Аслан СУЛТАНОВ. Как бросить работу и стать венчурным инвестором. Открыл IT-хаб в Саудовской Аравии

Почему Саудовская Аравия просто очень много денег? Но это то место, где нужно быть стартапом, если они хотят развиваться. А сколько Вам лет? — 24 года. То есть к 30 годам он станет мультимиллионером. Вот где нужно парней искать, друзья! Ходите по офисам стартапов. Мы создаём будущее, в котором можно проходить везде и оплачивать везде, используя только ладонь. В мире сейчас после нас запустили Китай — это WeChat и Amazon. А ты знаешь, на что способны мои руки на покупку? Мы хотим несколько вилл снять и туда повести вот на месяц-два фаундеров отсюда, чтобы они там и жили, и работали. И будем туда приглашать вот инвесторов, бизнес-партнёров. Деньги найдутся, денег больше, чем идей. Такое ощущение, что арабы не знают, что есть миллион, они всегда всё там от миллиарда и выше. Друзья, сегодня вас ждёт программа открытия. Обязательно досмотрите до конца, как всегда призову к комментарию, ведь с нами человек-легенда, так его называют в IT-сообществе — Аслан Султанов. — АСН, при сразу на ты, да? Будем, потому что мы же айтишники. Да, у меня домашняя заготовка написана: Аслан Султанов, регалии, инновационный открыватель. Правильно? Правда, развивает казахские стартапы в Саудовской Аравии. Тоже правда, венчурный инвестор номер один на рынках МЕ из Казахстана. — Говорит, Казахстане, а то коллеги обидятся. — Угу, Мурат, не обижайтесь. Да, Оскару привет. Так, э, и будем сегодня мы снимать по офисам, покажем, как живут казахские стартапы. По сути, для стартапа офис — это и есть дом. Тем более что Аслан сказал, что в Саудовской Аравии вы прямо готовите дома. Да, ну мы расскажем тоже один интересный проект. Ну, я хочу, честно говоря, не скучно рассказать про венчур. Я поэтому прошу от имени всех тех, кто это смотрит, максимально проще с нами разговаривать. Да, можно, потому что я недавно был на одной презентации венчурной, и большинство гостей даже не знает слова "венчур". Да, что означает слово "венчур"? Вообще на самом деле венчур — это вот, наверное, близко тебе будет, это предпринимательство. То есть венчур, по сути дела, это предприниматель, который что-то делает, действует. Ну вот это и означает слово "венчур". Просто оно сейчас немножко сильно связано с IT. Ну их связывают там венчур и IT. На самом деле там открыть пика не — это тоже венчур, это что-то новое же предпринимать. То есть говорят же венчурный капиталист — это тот человек, предприниматель, который что-то начинает делать новое. — А можно остановлю? Вот любой человек, который открывает бизнес, он по сути стартапер, да? — Да, всё верно. Сегодня мы будем в Альмар, скажем так, IT-стартапов. Это Ахаб — это то место, где находятся наши проекты, где они, ну, наверное, ты правильно сказал, живут, потому что, наверное, айтишники постоянно с утра до вечера находятся на работе, поэтому можно сказать, что это их дом. Классно. А почему Саудовская Аравия? — Ну, климату. — Да, я хотел сказать, во-первых, тепло. Чтобы вы понимали, это уже 555. В Астане нас немножко сдуло. Но ещё какие причины? — Огромный рынок, понимаешь? — Ну давай, наверное, не буду какие-то красивые вещи говорить, там просто очень много денег, и соответственно это то место, где нужно быть стартапом, если они хотят развиваться. Очень много денег в регионе, которые инвестируют в венчур. — А вы оттуда тоже привлекаете? — Мы туда едем привлекать в первую очередь, да. То есть какая идея? То есть Казахстан на самом деле он очень маленький. Угу, я вот недавно была на презентации венчурной. — Ну давай немножко расскажу, как мы работаем на самом деле, то есть чтобы было понимание. То есть всё, что мы делаем, по сути дела, это купля-продажа. Да, вот мы встретили Магжана. — Магжан, как настроение? — Всё хорошо, да, как Ахаб процветает? Добро пожаловать в Ахаб. Да, всё хорошо, работаем, развиваемся, классно. Ну увидимся на Digital Bridge в этом году. — Да, до встречи на Бридже, всё, друзья, не пропустите главное событие Казахстана. Да, спасибо большое, неожиданная врезка. Да, это была интеграция Астана Хаба. — Да, да. Ну смотри, чем мы на самом деле занимаемся? Мы покупаем, как сказать, это, наверное, неправильно сказать "покупаем", мы находим интересные команды, ребят, то есть у которых есть перспектива. Допустим, даём им деньги, допустим, 1.000 тенге, и вместе с ними потом работаем, развиваем для того, чтобы в будущем они привлекли дополнительные деньги, а мы в этот момент уже эти инвестиции отбили. Соответственно, зашли там за 100 рублей, вышли там за 500. То есть это, кстати, это есть так называемые термультипликаторы, о которых все говорят. То есть именно венчурки могут достигать пше де. То есть представляешь, вот, ну, да, всегда же потолок есть в традиционных бизнесах. Ну такой очень понятный, как правило. Как происходит? Есть какой-то агашка, сейчас уже нет, ага, есть какой-то успешный бизнесмен, который стартаперам даёт им деньги. Они, как правило, в большинстве случаев абсолютно прогорают, деньги теряются. Для этого нужны именно венчурные фонды, которые могут проводить экспертизу, находить перспективные проекты, быть смарт-инвесторами, правильно? — Помогать. — Всё верно. Ну смотри, сколько человек может быть у этого так называемого агашки? Ну, допустим, там один-два аналитика. То есть у нас сидит целая команда. Вот для примера, мы стартанули в году в феврале, и по текущую дату мы просмотрели более 800 проектов. Это не считая того, сколько вот я там просто вот так в коридоре поговорил, может быть, в два раза больше. То есть просто физически невозможно обработать ни одной команде. А мы этим занимаемся профессионально, то есть поэтому у нас лицензии и всё остальное. Поэтому однозначно. И плюс второй момент, видишь, с нами же работают коллеги со всех стран, то есть там с Казахстана, не с Казахстана. То есть у нас лучше сделки, больше сделок. То есть, соответственно, ну, мы этим занимаемся профессионально. Это наш хлеб. Ну допустим, ваш фонд инвестирует в 10 стартапов. Да, сколько из них реально КНУ с плюсом в среднем? — А, ну смотри, здесь есть интересная такая математика. Вообще в идеале каждый стартап должен дать столько мультипликаторов, чтобы он закрыл весь фонд и, скажем, закрыл инвестиции за своего брата, который, не скажем так, не экзитнулся. Это в идеале. Но объективная статистика, она неумолима. На самом деле, я думаю, из десяти, ну, два-три, скорее всего, дадут минус, три, скорее всего, просто по нулям. Но вот эти, скажем так, четыре стартапа, которые останутся, они вот и могут перекрыть убытки всех тех, которые не смогли, и ещё дать бешеный рост для инвесторов. — А есть какая-то доходность у таких? — Доходность? Да, ну обычно доходность, вот как я говорил, мы даём иксы. То есть любой, кто вложил в нас фонд, он может получить до 10 иксов, если он до сидит как бы весь период инвестиций. То есть представляешь, это дотер. Да, ну какую-то среднюю годовую доходность вы высчитывали? — Ну да, если уже там... Помнишь, мы в самом начале решили, что не будем грузить терминами. Но скажем так, вот инвестор, который положил 1 доллар в наш фонд, он в течение 5 лет может заработать от 5 до 10 долларов на этот доллар. То есть он может увеличить свои инвестиции в пять или в 10 раз. Тогда следующий вопрос: большинство людей сейчас, заработав какие-то деньги традиционно, ничего не меняется. Они либо покупают недвижимость, либо открывают кафе, ресторан, бургерную, кофейню. Я как будто про себя разговариваю. И с какой суммы можно прийти и начать инвестировать? На самом деле с любой, как ангел. То есть это может быть и 1.000 долларов. — Нет, а вот чтобы с вами поработать? — А чтобы с нами? Ну, наверное, мы всё-таки по... что вы это в Саудии. — Ну да, да, да. — Ну смотри, мы можем работать только с так называемым квалифицированным инвестором от 200.000 долларов и выше. Но если у человека есть там 1.000, 5.000 долларов, он может как ангел сам напрямую инвестировать, и это нормально. На самом деле, то есть вот как я говорил, любой проект, который начался, он должен в первую очередь пойти по так называемым Friends and relatives. То есть это друзья, скажем так, и его ближний круг. Это вот ангелы. Потом они ему дали деньги, он начинает работать, инвестировать, раскачиваться, и вот в этот момент он уже может приходить к нам как профессиональным игрокам. Но мы как бы уже на более поздней стадии инвестируем в проекты. — То есть стартапы к вам приходят не сырые? — Не, не сырые. То есть в начале вот они приходят таким ангелам, как Мурату Рахманову и другие какие-то, ну, скажем так, более небольшие венчурные фонды. А когда уже они, допустим, состоялись в Казахстане, ну как минимум, я вот всем говорю, вышли на окупаемость, здесь уже после этого они приходят к нам и говорят: "Вот смотрите, ребята". Вот притом смотри, они же к нам ещё приходят не только за деньгами. Первое, мы им помогаем со стратегией, то есть как куда развиваться. Второе, мы помогаем им выводить на рынке. Вот мы специализируемся на Саудии. А третье, допустим, они могут привлекать много денег, допустим, здесь стартапы, которым уже нужны инвестиции в размере миллиона, мы это тоже не можем усилить как фонд. Соответственно, мы организуем для них синдикаты, то есть собираем другие фонды и говорим: "Смотрите, какой классный стартап, давайте как бы вот все вместе в него проинвестируем". Вот это вот наша... Мы, мы, знаешь, такие уже больше как советники, адвайзеры. — Уже больше плюс не только деньги. — Это называется смарт-инвестор. — Да, это Smart Money называется. — Ну ты, кстати, терминологию классно знаешь. — Я люблю притворяться тупым. — Да, это моё фи. — Да, а так, э, на самом деле, мне кажется, никогда не поздно чему-то учиться новому и быть открытым миру, потому что, ну, 200-300.000 можно инвестировать в какую-нибудь кафешку, да, и которая у тебя, ну, скорее всего, как показывает практика, через первый же год закроется. — Угу. — А можно попробовать что-то новое. Поэтому мы в активном поиске, но мы ищем проекты, которые уже, да, то есть это уже когда есть понимание рынка. — А есть продажи? — Уже, допустим, они состоялись в Казахстане. К нам тоже приходят ребята такие, говорят: "Вот у меня есть такая-то идея, хотим сразу туда". — Не, вначале нужно состояться здесь. Я думаю, надо ещё понять главный момент: сама идея ничего не стоит. — Да, совершенно многие. — Да, это тоже такая... Люди такие: "У меня идея сейчас". Но если вы ничего не сделали для того, чтобы ваша идея как-то начала двигаться в сторону реализации, то она ничего не стоит. Так, мы сейчас находимся, ну вот это типичный офис, как бы, где сидят стартапы. Ну как-то здесь, я думаю, знаешь, чем я много буду рассказывать, может, мы посмотрим пару стартапов. Да, вот я бы рассказал первого Диаса. — Представь, Диас. Очень приятно. Секундочку. Диас, вы откуда? Такой молодой, успешный. — Я родом из Абинска. Я стартапер, гардероб, где мы, получается, это платформа, где вот можно покупать и продавать одежду с личного гардероба с гарантией безопасной сделки, то есть и с доставкой по всей стране. — Угу. То есть это могут быть секонд-хенд вещи? — Да, да, секонд-хенд. — А если футболка, она там, ну, не знаю, порвана оказалась? — А, ну здесь вот уже все детали, они учитываются между покупателем и продавцом. Но тем не менее наша статистика показывает, что все товары почти новые, там условно один раз надели на мероприятие, либо же онлайн купили, не подошёл размер. То есть у нас больше таких вещей на самом-то деле. — Как успехи? — Ну вот мы зимой привлекли инвестиции, где инвестором поступил, привлекли 300.000 по оценке 3 млн. А сейчас у нас уже более 100.000 пользователей. — А вы миллионер? — На оценке, по оценке. — Ну на бумаге, от этого мочт неся. — Обя, почему вот я в этом бизнесе смели по 7% этой коммы начинаем. — Э, Рава 4 года, например, оценка тся 30 млн, и он выходит из бизнеса, продаётся стратегию. Представляешь? — Ну чтобы... Ну мы с тобой же ровесники. Вот до 30 лет он станет реально... — А сколько Вам лет? — 24. — Есть к годам он станет мультимиллионером. Вот это вот такая ролевая модель, кото девушки наши интересуются. Кото, вы женаты? — Ран, я извиняюсь, это табо. Ну в целых в планах. — Вот сейчас мы маемся на рынок Восточной Европы, уже вот получили пер, то есть письмо о намерении. Сейчас работа над тем, чтобы там открыть юридическое лицо. Это вот один кейс. Есть ещё интересные, наверное, давайте см поговорим. — Одевал Люде во ВМ мире с классно. — Берег, это вот тот проект, который мы будем выводить в Саудовской Аравии. — Очень интересный проект, востребованный. — Нано, расскажете? — Я являюсь фаундером и основателем компании. А 4 года занимаемся именно распознаванием человека по венам ладони. — Ну такие хироманты? — Да, можно сказать, да, хироманты, да, лизированные. — Дигиталис и оплачивать везде, используя только ладонь. — А это безопасно? — Это абсолютно безопасно. Мы на сегодняшний день являемся самой безопасной биометрической системой, которая наоборот, мы защищаем персональные биометрические данные. — Тоже так, да? — Да, и мы хотим показать, как... — Подождите, это уникальная разработка? Это уникальная казахстанская разработка? Реально уникальная разработка? И в мире сейчас после нас запустили Китай — это WeChat и Amazon. Мы запустили в 2021 году, Amazon запустился в 2022 году, Китай в 2023 году. — Ну как-то вот так получилось. — Ну вы же их как бы обгоните? — Все обгоняем. — Да, конечно, да. Вот мы выходим в страны Персидского залива, в Грузию, там, Юго-Восточную Азию и так далее. Это вот тот самый АТ. — Да, это аппарат именно для кассы. Это можно расположить в прикассовой зоне, и человек может просто оплатить ладонью. — Я в системе есть, например, подношу ладонь, он меня определяет, допустим, кофе. Да, допустим, кофе. Да, он бежит, определил, бежит в банк, смотрит, есть ли на вашем счету деньги, и выходит чек. Он меня определяет, чек выходит, и вышло моё имя. — Мы можем вас зарегистрировать, это занимает там секунд 10. Кто-то будет мою руку по... Давайте мы посмотрим, можете зарегистрировать? — Так, скажите, пожалуйста, а вот он связывается с банком? С каким банком он свяжется? — Мы со всеми банками работаем, все карты Visa, MasterCard, American Express. — Вы мне скажите, то есть как это происходит сообщение с банками? — Сообщение с банками. Я должен привязать какую-то конкретную карту? — Вы скачиваете наше мобильное приложение, там привязываете банковскую карту, и всё. В дальнейшем... — А ваше мобильное приложение через какой-нибудь PayB работает? — Ну, через эквайринг-систему, напрямую с банками или с MasterCard, и с Visa. — Угу, например, и подноси ладонь. Примерно на таком расстоянии сюда любую ладонь можно поднести, пожалуйста. — Выть. — Угу. Это типа ладонь ID, да? — Всё, вы в системе теперь. Например, представим, я касир, вы покупаете, да? — Давай, а вы что продаёте? — Воду. — Самал, идеально, идеально. — Да, ну сколько она стоит? — Ну меньше, ну доллар, пусть будет. — Мы как будто в Америке. Ну давайте, один доллар, подносите ладонь. Так, да, ту ладонь, которую вы регистрировали. — Угу. Да, он определяет. Ну, якого бежит банк? Это тестовая среда, а он с такой же скоростью бежит банк? — Да, абсолютно такой же скоростью. — Всё, он вас определил, выходит чек. Спасибо. — Бе, ну здесь английский интерфейс. Мы в арабские страны выходили. — Всё, человек, ваши поздравляю вас с первой биометрической оплатой. — Спасибо, спасибо, могу попить, конечно, вода. — Самая-самая чистая, как вы говорите. — Спасибо огромное, классно получилось. — Ну благодаря вам. Мне кажется, берег казахи опять впереди планеты всей. — Да, да, всегда уверенно, чётко. Друзья, а где-то это уже работает? Я могу уже в Казахстане? Представляете, как можно? Хать классно, приходишь такой... — Ша, зашла. — А в Казахстане мы запустили. — До этого запустили как школьная экосистема. Ребёнок в школе может проходить по ладони, там покупать столовые по ладони, книжки брать, и вся эта экосистема для школ. Она представляется в мобильном приложении для родителя. Как родитель может мобильным приложением участвовать в школьной жизни ребёнка? — Это где вы разработали такую штуку? — Это мы собираем здесь по частям, в Китае разрабатываем, потому что у нас как бы нету таких... — Ну это сугубо ваш аппарат? — Да, наш аппарат, наша личка. — Какая оценка компании? — Оценка сейчас доходит до 30 млн. Но это как бы, ну, для... Это уникальная разработка. То есть и вот мы сейчас будем как раз-таки вместе помогать Алкану подписывать новые контракты, то есть порядка... — А вы уже инвестировали? — Ну практически конфетке кокет. — Ну как у вас будет романтическое путешествие в Саудовскую Аравию? — Я думаю, это будет крепкая, крепкая, скажем так, арабская любовь. — Классно. Ну и когда вы запустите где-нибудь масштабно? — Масштабно сейчас мы в Саудовской Аравии запускаем, уже получаем лицензию по платёжной системе, и первая страна, где мы запустим, это будет, ну, зарубежная страна, это арабская — Саудовская Аравия. То есть прилетая там в Джидду на прямом рейсе, мы сможем оплачивать рукой. — В Медине, Риде? — Абсолютно. — Мы даже недавно презентовали министру МВД и его команде. Им недо вход в Меку. Вы можете проходить по ладони, потому что ID многие паломники бороду отращивают, там на ётся или женщины покрытые. Да, и система биометрии не работает. Идеальное решение для меня, да? — То есть абсолютно верно для всех жителей стран GCC, как они говорят. — Да, вот, а вы мне говорите, м или нет? — В Африку тоже, да? — В Африку нужно пойти. — Да, ну это вот такой идеальный кейс, когда вот мы даём деньги, у людей есть технология, есть рынок необъятный, и вот мы вложим условно говоря миллион, через 2-3 года получим на заработаем на ребятах. Не знаю, три-четыре, вот для нас идеальный кейс. — А вы не против? — Думаю, им 100%. — Возможно, и 100%. Получается, только что мы видели молодого Диаса, он миллионер. А это получается может и миллиардер. — Ну возможно. — Первый юникорн казахстанский? — Первый казахстанский юникорн? Не первый, но скажем так, вышедший. — Не, подождите, кто казахский юникорн, если это не финтех? — Капи и не финтех, там Freedom. — Кто они такие-то? — Конечно, да. — Классно, классно. Ну а может они и выкупят вас? — Да, какой-нибудь придёт, бенес. — Не, совершенно верно. На самом деле, вот они заработают ещё больше миллиардов. Шикарно, мне нравится. — Я в восторге. Я да, ну это вот один таких проектов. Здесь немного, но и не мало. На самом деле, есть чем гордиться. На самом деле, то есть это вот тот продукт, который... — Вот классно. Ну вот когда мы, кстати, делали стенд вот на Липе, то есть вокруг стенда Акана, там просто арабы, там целая очередь была. — А поясните, где вы делали? — НТ был Липе, это крупный технологический форум, получается, в Саудовской Аравии, в Рияде, было месяц назад. — Да, выставлялись, тоже везли туда первые 10 стартапов казахстанских, и вот Алакан там вышел, бешеный интерес. Население Саудовской Аравии просто, они как бы с ума сходили. — Ещё там девчонки подходили, полностью закрытые, и они говорят: "Это очень удобно, говорят, очень удобно, мы будем пользоваться". — Заходите к нам и развивайтесь. Всё, давайте попробуем ещё раз поднести эту ладонь. Ту же самую ладонь, которую регистрировали. — Так, 5 долларов у вас одна бутылка осталась. Подождите, я запомнил цену — доллар. — А, ну ладно, ради Самала давайте заплатим. — Так вот какой уровень. Вот такой. — Да, скоро мы выпускаем новый сканер, тоже она будет ещё быстрее работать. — Это примерно 2-3 месяца. Всё, вас распознал, выходит чек — 1 доллар. — Мы с ним разом. — Я думаю, мы пойдём дальше. — Да, вообще просто вы. — Я хочу вам пожелать, чтобы вы всех победили вообще во всём мире. Это же типа... — А ты знаешь, на что способны мои руки на покупку карти? — Сколько стоит твоя рука? — Да, классно. — Ну шикарное решение. Ладно, я пойду, мне нравится, мне нравится всё, вода моя. — Да, вообще есть ли шансы, что у нас появятся единороги? — Шансы есть. Ну я прямо объективно, несмотря на то, что как бы я патриот, я вижу проекты, очень сильная экспертиза у ребят наших. Вот я думаю, нужно немножко времени. — То есть, ну смотри, всё есть, есть инфраструктура классная. Да, вот Астана есть. Мы как фонд, всё, что остаётся, это просто дозреть. Я думаю, время. — Ну я лично думаю, что через 2-3 года какие-то проекты у нас выстрелят. Вот, допустим, Яна Сикс. Она недавно получила 1 млн от Дрейпера университета. То есть это потенциальный уникорн. — Я тоже удивился. Яна большой молодец, читал Forbes на обложке. — Да, да, то есть вот есть ребята, коп, тоже почему бы нет. — То есть я думаю, 2-3 года, и вот новые, скажем так, ну я их называю, честно говоря, настоящими уникорнами. Потому что всё равно Капи и Freedom — это больше финтек, да, небольшие много инвестиций. — Я на самом деле вот призываю людям всё-таки пробовать инвестировать как ангелы, приходить к нам, уже когда чуть-чуть опыта наберут. И то есть это классный бизнес на самом деле. — Выгодно ли быть резидентом Саудии? — Выгодно. Знаешь, что почему? — Какая там ситуация? — То есть очень много денег, но очень мало талантов. То есть, ну потому что местность аудит ещё не до конца, скажем так, как там те же США и Европа. У них есть огромное количество программ. Допустим, вот как пример дам. Если, например, вы какой-то ПТЕ проект, например, как вот Алакан, например, или ещё какой-нибудь, если вы, допустим, говорите: "Я свой ХД офис, допустим, головной перевожу в Саудовскую Аравию", то есть они готовы давать гранты на локацию до полутора миллионов долларов. Представляешь? То есть если ты туда переводишь команду, открываешь компанию, то есть они готовы это очень сильно субсидировать. Я тогда считал более 400 программ по поддержке именно релокации талантов. То есть они сейчас как такая большая губка со всех стран высасывают таланты к себе. То есть мы же немножко похожи с ними в том смысле, что у нас похожая структура экономики, там у них нефтянка качает, рамка, и вот они тоже сейчас пытаются именно со всех стран притягивать таланты. Наверное, сейчас многие заинтересовали. Давайте у нас будет где-нибудь в Аравии. Да, но, наверное, есть какой-то отбор, правильно? — Не, всё верно. — Я так скажу, если компания зарабатывает хотя бы более 400-500 тысяч долларов в год, хотя бы, вот тогда можно думать о релокации. Если ниже, то будет сложно. Всё равно регион дорогой, и всё-таки... Почему Аслан решил пойти в венчурные инвестиции? — Да, как я говорил, тоже когда был у меня кризис среднего возраста. То есть уже я же очень долго работал, был руководителем у нас компании, ещё в банках и так далее. Всегда колебался, всегда хотелось попробовать. И у меня был выход какой-то. То есть это там у меня был бизнес строительный, потом были ещё какие-то, вот, и был финансовый бизнес. То есть, ну понятно, что банк открыть я не могу. И подумал, что вот именно вот этот тот сегмент, который есть, это один момент. А потом вот самым интересным было, вот как раз-таки здесь, в Астана Хабе, меня пригласили в жюри судить вот эти стартапы. То есть, ну я очень скептически относился, как бы, к Казахстану, думаю, что там ничего нет. И вот на самом деле, и вот на том примере, который мы видели, на самом деле, мы что-то производим. В смысле, и на самом деле передовое. Поэтому вот что мне нравится в этой индустрии, это вот работа с молодыми ребятами. Как бы, ну вот ты реально не чувствуешь возраста, даже когда своими ровесниками встречаешься. Они реально уже как деды, так там уже тогда их собрать даже тяжело. Это первое. Второе, ты на стыке инновации постоянно, и работа связана с путешествиями, постоянно конференции, встречи, туда-сюда. Так, сразу у меня несколько личных вопросов. Что значит кризис среднего возраста? Всегда понять, у меня он когда вообще идёт, он или ещё будет? — У меня он, ну не знаю, когда, наверное, ты сомневаешься в смысле, что делать дальше. То есть у меня был путь, я мог пойти также, наверное, там, вице-министр куда-то выйти или в другую нацкомпанию. Или вот был выбор всё бросить, всё оставить и вот начать с нуля в индустрии, которая, как полно, ноль. Это такой, и, ну, там кто-то садится на мотоцикл и так далее. Да, да, да. А я как бы с точки зрения выбора профессии, потому что, ну ты же понимаешь, если в 40 лет ты начнёшь что-то и не получится, как бы, тебе будет тяжелее восстанавливаться. Но и вот я где-то год колебался, но всё-таки решил, думаю, ну пойду в банк, как бы, или получится, или нет. Ну в крайнем случае опять вернусь там или в банк, или ещё куда-нибудь работать. И не пожалел. — Ну никогда не поздно пойти создавать стартапы. — По сути, фонд — это тоже стартап. — Да, да, по большому счёту, на самом деле. Да, вот мне очень много в личку пишут, вот допустим, ребята, гото, мне там 45 лет, я там-то, там-то столько лет работал, типа, могу или нет. То есть вообще никогда не поздно. Вообще по статистике... — А вот ты помнишь, ты задал вопрос: кто выживает? Выживают стартаперы, где фаундер от 40 лет и выше. То есть это вот битые, там уже, скажем так, опытные, битые жизнью и так далее, и так далее. Я, например, сам, допустим, два раза был банкрот. То есть я так что-то начинал на стороне бизнес, не получалось. И вот когда ты уже такой побитый, тебе нечего терять, у тебя есть колоссальный опыт, знакомство, и это самое классное. То есть вот стартаперы после 40 лет, у них более высокий шанс выжить и стать успешными. — Угу, ну это абсолютная правда. Статистика об этом говорит, что средний возраст стартапа, он как раз-таки в районе 40. — Да, именно успешных, успешных миллиардных компаний. — Да, да, то есть на самом деле, поэтому никогда не поздно. Если у тебя есть экспертиза, если у тебя классная идея, и самое главное, ты в это веришь. разные страны. Я попал в Америку, в 10 классе учился там. Это был такой опыт, который, наверное, изменил мою жизнь. Я увидел, как живут люди, как они думают, как они работают. Это дало мне понимание, что можно по-другому, что можно мечтать и достигать. И вот, возвращаясь в Казахстан, я уже с другим мышлением. Я начал заниматься бизнесом, пробовать разные идеи. Были взлеты и падения, но каждый раз я учился на своих ошибках. Так что, если говорить о "Золушке", то это, наверное, история о том, как из обычного человека можно стать успешным, если есть желание, упорство и правильные люди рядом. — А что ты посоветуешь тем, кто только начинает свой путь? — Главное — не бояться пробовать. Не бойтесь ошибаться, это часть пути. Ищите единомышленников, общайтесь, учитесь. И помните, что успех — это не только деньги, но и то, как вы меняете мир вокруг себя. В семью мне повезло, что я, когда полетел, вот на год, я выиграл так называемый хос фада. Он работал в Майкрософте, он был инженером Майкрософта, то есть он вот у меня год водил, там нормально всё было. А они, да, не, вообще пугают. Не, ну там не, оно было нормально. Представляешь, я туда поехал в девяносто девятом году. То есть Казахстан — девяносто девятый год, и США — это как на Тог, даже ещё вообще, ещё даже нефть у нас нечего окачаться. Да, я даже когда маме звонил, там в телефоне Эхо было, тогда же не было же даже интернета. Ты говоришь, и потом только слышно, как ты сказал. И вот, собственно, с того момента я приобщил к вообще, понял, что такое интернет, увидел и так далее. При мне первый раз вот они подключали оптику, волокно, то есть девяносто девятый год. Сейчас вот молодёжи расскажешь, они в это не верят, что в нулевых даже интернета не было. То есть люди выше там на Инстаграме, да, они, наверное, звук вот этого модема дайла повс кого не знают. Да, да, да. Вот и всё. И я когда приехал, маме говорю: "Вот всё, блин, это IT, я хочу работать". А мама для мамы IT — это было: "Кто принтер там включает?" Говорит: "Типа какой IT?" Говорит: "Вот у тебя есть или КазГУ, или Юрику". Либо мне повезло, вышел в МП. И вот я думаю, самое главное, что мне дали родители — это вот английский язык. То есть я выучил, он меня всю жизнь спасал. И вот, наверное, вот на этом сейчас, это как бы все же говорят на английском, там кого не возня. Тогда на самом деле, вот как я рос карьер, то есть вот любой проект, иностранцы приезжают, там директор департамента не знает английского, он меня берёт, и вот меня замечали. Замечали вот насчёт этого, наверное, вот и получилось. А так вот, как ты говоришь, я, наверное, такой типовой чувак, который вот с региона приехал, там в Алматы, потом в Астану, что-то смог сделать. Но, наверное, с исключением, что не имея вот этих дяди, тёти или кого-то в смысле, ну, Яшки, кае, да, агашки или тешки. Ну да, или тешки. Я так скажу, вот что важно. И мы, наверное, в индустрии, то есть я стал кем я стал за счёт того, что я умею дружить. То есть вот действительно у меня колоссальное количество... Ну, хотя говорят, друзей много не бывает, но и это венчур важно. То есть если ты умеешь с людьми выстраивать правильные отношения, если у тебя есть внутри моральные компасы, то тебе не нужны, как сказать, вот эти тешки. И я, яраш, спасибо бы вообще, ты — красавчик. Вот можно не обязательно среднего возраста покупать себе Харли Дэвидсон, начать там заниматься рыбалкой, охотой, Айрон Ман. Ну это классно всё, но можно действительно настолько в корне и качественно поменять свою жизнь. И я смотрю на Аслана, он же светится, он кайфует от того, что делает. Вот сейчас его друзья, которые говорят: "Шау", сейчас они на него будут смотреть, они сами также, возможно, примут важнейшие решения в своей жизни, потому что ты их можешь принимать в любом возрасте. Я просто помню, как там мне моя мама говорит: "Ой, ну уже поздно вот этим заниматься, ну уже вот это поздно, уже время прошло". Никогда ничто не поздно. И об этом сегодня говорил наш спикер Аслан Султанов, с которым мы в следующий раз встретимся в Саудовской Аравии. Да, вместе с миллиардами. Лов, да, да, встретим в Саудовской Аравии. По-казахски это вот это правильно. Да, вот это правильно. Да, мы конину привезём, всё. Вот это договорились, да.

Назад

Залогинтесь, что бы оставить свой комментарий