C. Жарникова: о Бабе Яге, смерти и браке

ruticker 02.03.2025 12:34:29

Текст распознан YouScriptor с канала DLarkov

распознано с видео на ютубе сервисом YouScriptor.com, читайте дальше по ссылке C. Жарникова: о Бабе Яге, смерти и браке

И понятие **ведьма** — это у нас сейчас негативное. Вообще, ведьма — это ведающая, знающая. У наших дальних родственников, скажем так, в Гиндукуше, Афганистане, есть такая страна. Так вот, там одни из первых индоевропейцев, которые еще ведических богов не знали, пришли туда очень давно, в долинах этих поселились. У них есть представление о том, что есть женщины-оборотни, которые летают над горами и долинами в определенные дни, увеличивая их плодородие. Конем для них является Сундука Любрика. Это дальняя история, стрелками много чего завязано, прялкой, календарь, при алкать новодельный памятника — это символ связи живых и мертвых и так далее и тому подобное. Но факт тот, что ведьма — это необязательно злое начало, как русалка. Не обязательно злое начало. Вот эта вот самая ведунья, да, но не бабайка, баба Яга. Не Федунки. Баба Яга выполняет определенные функции, повторяю, передатчик на тот свет человеческой плоти, человеческой души. Она приносит его в жертву, когда наш час приходит. Нам всем предстоит не встретиться, желаем как можно позже этого свидания, и тем более не хотела бы в реальной жизни вот так вот просто пройти по тропе к женщине, которая будет изображать бабу Ягу. Ей не завидую, потому что мы не знаем, с какими силами мы сталкиваемся и что мы на себя накрикиваем. Таким вот образом надо остановиться в жажде денег любым способом, любыми туристическими технологиями, потому что технологии могут обернуться против нас. Не надо раскрывать ящик Пандоры. Оставим в покое бабу Ягу, нам достаточно Деда Мороза. Носиться такие они, наверное, все-таки хотели, как бы подсознательно, к виду не колдуньи, все-таки и к ведьме, потому что раз эти травки, они хотели все. Вот это значит, может быть, этот мы как бы так вот раз и докопались, может быть, им что-то другое надо, но не бабу Ягу. Нет-нет, да они просто пусть посмотрят этимологический словарь, пусть посмотрят санскритские словари. Там очень четко: **ведьма** — это я, выручка с другой ипостаси, увядающие, знающие. Но не стал уважать, ложится тоже жилет, шевелиться, не достиг. Но к ним относились с опаской, на них уважали и к ним ходили, и они лечили, и они годами спасали, и называли порчу. Все там было, но это такой уж и более жизненный, более реальный персонаж. Он функционирует в нашей жизни, а бабы должны за пределами нашей жизни. Суть ее такова, что она не может находиться в нашей жизни. Не обязательно добраться нужно через молочную реку, кисельные берега соединяют с ней гуси-лебеди, символа души, птицы, которые соединяют небо, землю и воду. В древних представлениях гусь, лебедь — это космос, это то, на чем ездит верховное божество, это душа, познавшая абсолютную истину. Это души умерших. На наших полотенцах, где на двери сидят две птицы, для учатся или по вы стоят, что только, в общем-то, водоплавающие птицы. То есть это очень серьезно, это уже другой мир, это промежуток между жизнью и смертью. Я бы назвала так: баба Яга — это богиня клинической смерти, когда ты еще не совсем ушел, но уже не здесь. Можешь же сюда вернуться, в принципе, но уже в новом качестве, а муж вообще туда уйти. Вот это вот промежуточное состояние, в которой никому не желаю попадать. Сама там побывала. Вот представьте себе умирающего человека. Ведь для того, чтобы вообще, значит, такой смысл — это через неё пройти. Человек, когда он умирает, он действительно вот пишет постоянно, что вот оно, это на черных. Да, действительно летишь с колоссальной, с чудовищной скоростью в черные. Вот такой трубе, причем это черный цвет, я не могу ничем сравнить, даже черный бархат светлее. Это какая-то абсолютная тьма, и ты летишь на такой скорости, что тебя свистит в ушах, и чувством ужаса. А потом эта скорость начинает сокращаться, и ты начинаешь парить. Впереди появляется свет. Почему свет? Не, ну не желтый, он какой-то белый. Я даже не знаю, вот нет у нас, понимаете, слов для того, чтобы объяснить вот все эти состояния. То есть ты начинаешь влететь медленно, парить на этот свет, он становится больше, больше, больше, и в конце концов ты оказываешься вообще окруженный этим цветом. Ощущение собственной личности нет. То есть о себе самой думаешь: она умерла очень спокойно. Надо как-то, как постольку-поскольку, понимаете. То есть идет общение с чем-то, вот с этим. Чувствуешь себя частью вот этого самого света. Идет общение не на уровне слов, но ты понимаешь, что у тебя спрашивают, что ты отвечаешь. Единственное, что меня выдало из этого состояния, мысль о том, а как же сын, как Алексей. Я рожала дочь 4 минуты, я была в состоянии клинической смерти. Когда я открыла глаза и поняла, что продолжаю заниматься тем же самым делом, у меня не было никакой радости от того, что я вернулась. И только потом: «О, Господи!» Вот состояние, которое испытываешь, когда ты погружаешься в этот свет, это состояние такого даже несчастья, даже не блаженства, не гармонии. Слов в нашем языке нет. Ну, то есть это настолько прекрасно, что постоянно живешь воспоминанием об этом, понимаете, и постоянно себя контролируешь, что я могу сделать, что я не могу сделать. И в общем-то каждый день ты знаешь, что это тебе подарок. Вот и должен выполнить свой долг, ты должен делать то-то, то-то и то-то. Вот это вот путешествие к бабе Яге, я бы сказала. Поэтому я и говорю, что нужно очень осторожно со всем этим. Человек не умирает, он после смерти просто переходит в другое состояние. Ну, для того чтобы это понять, понимаете, нужно через это пройти, потому что люди боятся смерти. Вот мы все, кто прошел через клиническую смерть, мы уже не боимся. Моим состраданием более на не смерть, потому что знаем, что за ней следует другое. Что трудно сказать, для этого нужно совсем умереть. Но то, что это не страшно, то, что это прекрасно — это вам точно говорю. Я не знаю, да, они говорили: умирающий вид золотую вечность. Почему наших икон золотые фоны? Потому что это символ вечности, того другого мира, в который войти мы не имеем права. Знали, почему тогда у нас столько обрядов с горем, что человек уходит. Такие есть народы, которые как бы все не радуются. Должен чаще проводить нас не так уж это все горько. Я знаю, например, что еще в 80-е годы, парадокс, я записывала, рассказывали, говорит, отец, сестричка перед тем, как умереть, сказала: «Необходим, типа, танцует, подключите у меня на могилке, упиваются». Она очень и упивались раньше. Да, не знаю, до чего, до драк, дома-то, до плясок на поминках. Я думаю, что после, то что дешевые 9 — это тоже оттуда, кстати. Это только уродских, потому что иностранцы в 17 веке, например, удивлялись, почему русские справляют на девятый день поминки, на 40. На девятый день она считалась, когда у нас была кремация, льда 11 века жгли покойников, потом колорит, кости вам мало ли, класть клавиш сосуд и закапывали в землю, очень часто под дерево. Почему у нас на могилах, как правило, береза высаживают? Ну вот так вот считалось, что человек, уходя на тот свет, обретает вот это вот самое световое тело, и постепенно на девятый день все члены его тела, все его тело будет восстановлено. Вот он умер, букв хоронили, а на девятый день его тело уже в новом качестве световом восстановилось, а на сороковой день его душа полностью покидает этот мир. Или она идет, она идет в цвет луны, там очищается. Если человек выполнил свой долг на земле, у нас будет вообще свет. Если он не выполнил его, снова рен, corner, у это дождем или раз стоит душа, выпадает на землю и снова воплощается в ребенке. То есть тот момент, когда мужчина и женщина, испытывая оргазм, как говорится, начинают новую жизнь, считали, что в этот момент они постигают бога. Постройку, поскольку они творят новую вселенную, то есть душа в это время находит талона, в котором она будет обрастать плотью. Почему у нас вся свадебная обрядность равна похоронной? И жених, и невеста одеваются в красной одежде. Это то же самое, в чем хоронили. Почему наш Дед Мороз ходит в красной одежде? Потому что красный — это символ того света. Да, по той простой причине, что вот они, парень, накопил жизненные энергии, девица накопила, а вот они женились, все пошло под горку. Он отдает свою энергию в виде семени. Ну, простите, его взрослые люди, извините меня. Для того чтобы появилась сперма, нужно переработать кровь, а кровь — это энергия. Так ведь? Женщина дает свое темы, потому что внутри ее растет новый человек. То есть и съем плоти, он как бы высасывает свои соки для того, чтобы построить свое тело. Поэтому раньше молодоженов загоняли на гору. Вот они на горе целовались наверху, а потом их вниз спускали на как хорошую досочку или санки. Их вниз, а на верхних у их куча-мала наваливалась, кто чипнет, кто толкнет, кто треснет, пока не они полу задушенными уже вниз спускались на этих санях. Это им объясняли, что жизнь прожить — не поле перейти. И же теперь вот они под горку поехали. Так вот вам представить, вместе жить, не думать уж, это так сладко, как все. Интересный контент, как все знать. Невозможно, как только хочется, сразу столько знать. Вы занимаетесь, ведь в принципе, действительно, отношения так. Браку было другое. С одной стороны, они считали, что брак, мужчина и женщина — это нормально. Понимаете, то что не испытывать, это прекрасно. Зачатие не может быть порочным. Ведь сама ателье непорочного зачатия так сорт, понимаете, которая заставляет женщину находиться в диких рамках. Она должна ориентироваться на идеал. Идеал — это дело, а дева не может быть матерью. Вот в той системе не было представлено то, что может быть порочным взаимоотношения мужчины и женщины. Порочным был разврат. То есть наши предки говорили: женщина, смешивающая в себе семя двоих мужчин одновременно, подлежит смерти. Мужчина, смешивающий свое семя в нескольких женщинах, подлежит смерти. Но брак как таковое, то есть они готовили девочку к тому, что она станет девушкой, что ее вот этот замуж, и она обязана любить своего мужа. Они готовили мальчика к тому, что он станет юношей, потом он женится, будет отцом, и он обязан любить свою жену. И, кстати, в Индии ты осталась у орех. И когда европейцы при не говорю, как этот так вы, и очень часто не знаете своих невест, а потом живете всю жизнь и не ругаетесь, у вас нормально быть. Вы понимаете, вы любите, потом женитесь. А мы женимся, потом любим. Уже есть обязанность. Каждой девочке внушили с, как говорится, с молодых ногтей: ты должна любить своего мужа, ты должна быть ему верна. И ты должен любить свою жену, ты должен уважать ее, ты должен о ней заботиться. И все, они за пределы этого не ходят. До родителей там брахманы нашли, посчитали, астрологи посмотрели: вот этот молодой человек, вот эта девушка, вот эта пара — все. И у них не возникает вопроса: люблю, не люблю. Я уже это не любят. Ну и пальцем не тыкали, цены как-то считались. Ну, конечно, я естественно, конечно, уж если там такое уж вообще негативное отношение, никто насильно не заставлял.

Назад

Залогинтесь, что бы оставить свой комментарий