Философы о философии в интернете [S02:E00]

ruticker 04.03.2025 15:24:34

Текст распознан YouScriptor с канала Insolarance Cult

распознано с видео на ютубе сервисом YouScriptor.com, читайте дальше по ссылке Философы о философии в интернете [S02:E00]

# Приветствие Всех приветствую! С вами я, Алексей Кардаш. Вы слушаете подкаст, а именно выпуск, который предваряет второй сезон, и в котором я с разными гостями поговорю о том, чем философы занимаются в интернете, что они думают о самой сфере интернет-философии, как видят себя в ней и чего ожидают в будущем. Надеюсь, что у меня получилось пригласить людей с достаточно разным опытом, чтобы охватить широкий спектр мнений о том, зачем нужны все эти вещи, которые вы слушаете и смотрите, с точки зрения самих создателей философского контента. Прежде чем начать, напомню о том, что вы можете не только слушать, но и читать Ирен. Если вам нравится проект, то вы можете также поддержать его на Бусте или Патреоне. Все ссылки вы найдёте в описании. Я же благодарю всех тех, кто нас поддерживает материально, подписывается на наши ресурсы и проявляет активность. # Разговор с Евгением Цурканом Наш сегодняшний разговор я начну с разговора с Евгением Цурканом. Я бы, наверное, попросил, несмотря на то что, возможно, это на данный момент уже и не такая уж и актуальная просьба для многих из наших слушателей, но тем не менее, я попросил бы немного рассказать, Евгений, вот о чем, собственно, ты как философ занимался в интернете. Что ты, может быть, можешь назвать своими высшими точками, да, в плане либо какой-то вот того, насколько это стало популярным, либо, может быть, того, что в какой-то момент принесло такое, что ли, наибольшее впечатление, что было сделано что-то важное и полезное. То есть какие можно было бы в рамках этих занятий выделить такие своеобразные хайлайты? Наверное, первой реперной точкой представленности именно в интернете, естественно, является 23 февраля 2013 года. В эту дату был создан паблик "Суть философии". Да, вот тогда всё началось. Это получается был второй курс, мой второй курс на философском факультете, и в общем было достаточно интересно делать этот паблик. Вот он такой для меня больше был создан для того, чтобы некоторую терапевтическую функцию выполнять, потому что, будучи студентом философского факультета, читал много текстов, не все эти тексты вызывали такую ровную реакцию, некоторые вызывали, скажем так, внутренний протест сильный. Как-то обычно подобного рода внутренние протесты стараюсь аккумулировать в юмор, вот, а не в трагедию и не в слёзы. Появились там стихи достаточно такие грубые, даже сказал бы, пошлые. Вот я их не удаляю, они всё ещё лежат в основании паблика. Да, до них сложно докопаться, докопаться до глубины падения и всей глубины той точки, с которой всё начиналось и всё разрасталось. Это первое. А безусловно, "Суть философии" потом развивалась, а проект, там появлялись какие-то даже новые люди. Хотя в общем проект в достаточной степени авторский, то есть в отличие от той же "ЖиВыхинской критики", которая начиналась именно как командный проект, сейчас это авторский проект безусловно Олега Ерунды. Вот, но начинался он именно как коллектив авторов, они просто со временем отвалились, а я изначально начинал как бы в одиночестве, потом кто-то подключался к этому проекту, но долго почему-то ни с кем сотрудничать не получалось. Вот даже более того, начались что-то типа построения франшиз, если так можно выразиться, хотя да, это будет, наверное, суть литература. Да, именно вот тоже автор его вёл какое-то время. Вот, но недолго так получилось, что там буквально через год-полтора-два уже всё закончилось. И соответственно у него там свои дела появились. А как вы понимаете, паблик - это достаточно затратный по времени интернет-ресурс, вот, то есть он жрёт много времени, но при этом, ну в то время монетизировать хоть каким-то образом, монетизировать свой паблик, если у тебя не было там 100.000 и выше, желательно миллион, ну это просто не представлялось возможным. Сейчас монетизировать результаты своего труда, конечно, гораздо проще, чем на диком западе интернета десятых годов. Вот это уже, конечно, не такой дикий запад, как интернет нулевых, но всё ещё о деньгах никто не говорил и никто не думал. Следующей очень важной вехой было создание книги "Философия 2.0". Вот название не моё, моя вторая часть названия - "Невыдуманная история о философах и людях". Я книгу хотел назвать "Барба Нон Фасет", вот, но, ну да, "борода не красит", потому что там Сократ с голубой бородой на обложке. В этом была моя идея, но сказали, что никому не интересно ни "Барба", ни "Фасет", и вообще латынь в названии не круто, и поставили "Философия 2.0". Ну, я соответственно согласился, так что это и моё решение тоже. Что это за проект был? В общем, издательство "Проспект" обратилось, да, и сказали, что видели мой паблик "Суть философии", и я к тому времени от пошлых стихов уже перел через мемы, через какие-то большие зарисовки истории, через какие-то даже там конкурсы и попытки создания коммьюнити философского уже ушёл в написание небольших коротких рассказов, которые называл маргиналии. И вот эти маргиналии им понравились, они сказали: "А давайте мы их соберём все вместе, напишем ещё новые и сделаем книгу". Вот, написали, сделали книгу, издали. Вот и в дальнейшем, соответственно, чтобы эту книгу каким-то образом продвигать, вот я сделал несколько лекций в Некрасовке, по хотел, собственно, про книгу сделать, да, как представление. Вот, а мне сказали, что книгу представлять это не так интересно, интереснее прочитать, ну какую-то теоретическую лекцию. Я говорю: "Ну а какую? Как вы видите теоретическую лекцию по юмористической книге про философов?" Они говорят: "Ну вот философия юмора". Я такой: "Ну это же не одно и то же, написать юмористическую книгу и разбираться в философии юмора - это разные вещи". Ну, сказали, что разберусь. Вот я, в общем, разобрался, было время для этого выделено. Вот это летом было, поэтому, в общем, времени хватило. Философии юмора, и вот лекция прочитаны. И после этого, соответственно, это дало выход к следующей реперной точке, очень важной, а именно подкаст о философии. Вот подкаст философии начинался не как подкаст философии, подкаст философии начинался как публичный проект "Философия с нуля". Подразумевалось, что мы, Сева Ловкачёв, тогда ещё не был в кадре, он был за кадром, он роль продюсера сопродюсера выполнял, а соответственно должны были участвовать в вот этих перформансах на сценах стендап-клубов я и приглашённые комики. Я, соответственно, объясняю философ персоналия какую-нибудь, ну там Декарт, Гобс, мы по классике шли двум комикам, а они, соответственно, потом должны будут сдавать зачёт. В этом был движок. То есть я задаю потом какие-то вопросы, они пытаются на них ответить. Ну и естественно искра юмора подразумевалась в том, что комики могут там чего-то не понимать, переспрашивать и шутить про то, как всё это не просто. Но, соответственно, в этом виде проект не реализовался, хотя мы в общем отсняли несколько пилотов и несколько раз давали выступления, там около, мне кажется, пяти даже. Однако всё это не пошло, и мы решили, что подкаст интересней как формат. Вот и тогда родился подкаст философии. Что любопытно, кстати, тоже, там первые записи подкаста философии пришлись на февраль, конец февраля, начало марта. То есть как из "Сути философии", но спустя уже получается 9 лет, то есть в 2013 году был создан "Суть философии", а в 2022 году запустился подкаст о философии, и вот мы уже 2 года делаем этот подкаст. Ну и последней точкой такой станет, наверное, телега "Сенеки", мой Telegram-канал. Хотя он сейчас, наверное, не такой большой и значимым, а его называть, пожалуй, будет слишком, ну завышенная в общем оценка будет. Однако сейчас это, в общем, тот формат, который мне наиболее нравится в том числе, то есть в формате телеграма очень удобно и вести социальную сеть. Вот, то есть мне больше он нравится сейчас, чем тот же ВКонтакте, например. Во всей этой истории есть такой интересный аспект. В каком-то смысле можно сказать, что ты застал несколько эпох вот этой интернет-философии, как-то эти вообще эпохи сменяются. Потому что есть впечатление, что оно вообще немножко привязано к вот длительности бакалавриата, и будто бы вот эти там где-то 4-5 лет происходит иногда какое-то обновление. И в этом плане интересно вот у тебя спросить, то есть ты вот назвал, получается, сейчас вот эти вот четыре точки. А вот если говорить вообще с точки зрения того, вот что было вокруг, как оно вообще было? Вот тогда, когда ты сказал, что это был вот этот Дикий запад, который ещё не открыл для себя никакие золотые прииски. Я, получается, не первое, да, понятное дело, поколение философов в интернете. Первым поколением философов в интернете, об этом можно прочитать, например, у Елены Косиловой. У Елены Косиловой есть репортаж от первого лица, скажем так, о том, каким был философский интернет в нулевых, и там рассказы, соответственно, про какие-то жже, про даже иногда индивидуальные сайты, да, которые люди вели от своего имени. Это тот период, который я не застал, период Живого Журнала, период каких-то отдельных сайтов, период блогов, когда люди как бы действительно общались друг с другом на своих площадках, когда ещё социальная сеть не пришла и не подмяла всё под себя. То есть понятное дело, что там до 2007 года интернет выглядел совершенно по-другому, чем после этого самого года, когда появились и набрали популярность такие крупные площадки, как ВКонтакте, там на западе Facebook и так далее. И в этом смысле, наверное, интернет того периода представляет из себя такую частную застройку, когда человек сам приходит, оформляет себе там сайт, как ему нравится, ну то есть строит свой дом, да, с мезонином, а социальные сети - это уже массовая застройка, это уже вот панельные дома, типовые квартиры 33 м², и соответственно, как ты будешь сидеть, как ты будешь ходить в душ, за тебя уже решили товарищи инженеры. Я начинаю с этого периода, то есть понятное дело, тот период я не застал. И вот у меня вырисовывается примерно такая схема, что в социальных сетях, как в общем это похоже и подобно, наверное, не только философии, а всему контенту того времени. То есть в этом смысле философия шла в русле мейнстрим-контента. Первоначально появились вот эти вот мемы про типичного философа. Кто достаточно стар, тот помнит это голову Сократа, то ли мраморную, то ли гипсовую, не помню, и синий фиолетовый фон вроде бы. А и там, соответственно, подписи, да, как вот был филологическая Дева, как типичный филолог, был типичный философ, был типичный школьник, типичное всё, там какие-то смешные надписи про это, про всё. Вот вела тоже студентка философского, и вот после неё где-то через год уже появляется "Суть философии". Там было много ещё других пабликов тоже философских, они тоже были связаны в первую очередь с мемами. Вот в дальнейшем же, соответственно, контент становился всё более и более сложным, контент становился всё более и более, так сказать, high brow. Есть low brow контент, да, который возмущает, который грубый и тому подобное, есть high brow контент, который как бы уже более элитарным, более социально приемлемым считается. Произошло некоторое разделение, то есть кто-то продолжил дегенеративные мемы постить, кто-то становился всё более и более сложным, кто-то вот совмещал. И в частности, например, та же "Критика французской мысли", мне о ней легче рассуждать, потому что я с ребятами лучше знаком. Она появилась в том числе, Олег, соответственно, может с этим не согласиться, но она появилась после того, как мы на зимней школе с одним из авторов "Выхинской критики", с Гришей Часовских, жили вместе в одной комнате, и он вот много спрашивал про то, как вообще делать паблик философский, да, и так далее и тому подобное. И после этого появилась "Выхинская критика". После не значит "ВС" следствие, но вот такое совпадение. Потом, соответственно, после того, как там типичный философ, потом, скажем так, "Суть философии", потом, мне кажется, действительно, то, что следующей вехой философского контента была "Хинка критика". Вот, то есть она уже была, скажем так, социально приемлемой, она была даже в каком-то смысле статусной и достаточно элитарной. То есть на французскую критику так или иначе обращали внимание преподаватели Высшей Школы Экономики, чего, например, не было "Сутью философии", преподавателя ГУ никогда. Вот, ну ещё и разный подход, скажем так, к интернету. Поближе, насколько я помню, брали интервью и просили какие-то реплики отдать в "Логос" у Олега Деруна по поводу того, как устроено "Хинка критика" и для чего она существует. Вот, ну и кроме того, у "Выхинской критики" ещё была "Рунда", да, отдельный сайт, где они выкладывали в дальнейшем, соответственно, вот эти вот вещи, да, то есть, скажем так, мультиплатформенные, не только паблик, но вы одновременно с этим делаете сайт параллельно и так далее. Стало тоже некоторым мейнстримом. Вот в том числе у тебя, да, я вижу такой подход мультиплатформенности. То есть ты представлен на всех площадках, и плюс у тебя есть ещё и получается свой собственный лендинг, который получается, ну твой мей, да, твой твой г, твоя главная платформа - это сайт, насколько я понимаю. Надеюсь, что так будет. Просто тоже не сразу появился. В целом ответ понятен. Мне кажется, таких вещей, которые могут задеть ухо некоторых слушателей, они могут воскликнуть: "А где, собственно, какая-нибудь такая вот высокая мотивация в духе того, чтобы там, не знаю, просветить людей, отстоять какую-нибудь там суперправильную философию в пику загнивающей академической философии?" В целом, то есть действительно, в начале ты сказал, что это была для тебя как такая форма некоторой заботы о себе. Мне вот интересно вообще спросить, вот с твоей точки зрения, вообще насколько вот это какое-то целеполагание в рамках деятельности философской деятельности в интернете, оно важно? И вот, может быть, как ты сам видишь, зачем вообще люди как бы этим занимаются? Существует такой раздел теории коммуникации, как "Science in Society Communication". То есть раньше говорили, что коммуникация науки и общество, сейчас мейнстрим говорят "коммуникация науки в обществе". Я считаю, что философия, по крайней мере академическая её часть, она в общем наукообб, как минимум. Вот, поэтому можно в этом смысле перекладывать некоторые схемы из "Science in Society Communication" к философии применять. И там обычно выделяют три мотивации главных, почему вообще люди из академий или каких-то закрытых научных групп выходят в более широкое публичное сообщество, из своих научных журналов и пытаются работать на более широкое сообщество. Ну, в частности, популяризировать. Иногда это называют, иногда это называют там просвещать, в зависимости от того, насколько высока позиция того или иного человека, который осуществляет эту деятельность и как он о себе, насколько он о себе хорошо думает. Если очень хорошо думает, то он просвещает, если думает похуже, то он популяризирует. Что это за три мотивации? Первая мотивация действительно - это наполовину популяризатор, наполовину просвещенская. То есть популяризатор, свой слеш просвещение. Чем оно отличается? То, что просветитель всегда думает, что имеет дело с тёмными массами. Да, ну само слово "просвещение" подразумевает, что им нужно, соответственно, дать свет научного знания. Для чего его нужно давать? Ну, чтобы, соответственно, сделать их жизнь в первую очередь лучше. А в качестве косвенной цели можно ещё упомянуть то, что чем люди больше знают о науке, по крайней мере так считалось в классических схемах, тем они лучше к науке относятся. Вот, соответственно, наука будет получать больше финансирования, и учёные будут себя чувствовать лучше, если вокруг них будут не кривозубые крестьяне, а просвещённые, соответственно, образованные люди. И даже создавались программы уже в девяностые "Public understanding of Science", то есть публичное понимание науки, где, соответственно, подразумевалось, что чтобы наука себя лучше чувствовала, нужно создать высокий уровень понимания научных проблем в обществе. Это решит все проблемы. Потом оказалось, соответственно, что очень часто люди, которые испытывают недоверие к науке, испытывают его не только потому, что не понимают, а как раз-таки потому, что понимают. И вот это уже совершенно другая проблема. Если люди испытывают недоверие к науке, потому что понимают научные проблемы, произошёл такой масштабный сдвиг в понимании того, как должна осуществляться коммуникация, в том числе зафиксированы в документах европейских и американских, и в Россию эти схемы были переложены в модели, скажем так, дефицитной. Дефицитная модель подразумевает, что я что-то знаю, вы чего-то не знаете, я вам расскажу, поэтому и дефицит, да, у вас недостаток научного знания, который я должен восполнить. Перешли к модели диалога. Проблема не в том, что люди чего-то не понимают, хотя в этом тоже проблема, в том, что наука должна быть, видимо, наука должна вступать в диалог с людьми и так далее. И в этом смысле это уже, как вы понимаете, как ты понимаешь, совершенно другая позиция. Что я уже не как просветитель, да, выхожу и рассказываю, как оно всё устроено, а я уже как представитель одной из социальных групп, которые существуют вот в обществе, выхожу, чтобы участвовать в публичных дебатах, в диалоге, излагать свою точку зрения, не единственно правильную точку зрения, а свою точку зрения. Тут, в общем, достаточно тоже большой разрыв. И, соответственно, здесь подразумевается уже совершенно другая мотивация. Ты хочешь, соответственно, видимости, ты хочешь диалога, ты рассчитываешь на создание благоприятной среды и окружающей, и для своей академической среды тоже. Третий же подход, он наиболее, скажем так, циничен. Это называется стратегическая мотивация. То есть человек настроен на то, чтобы быть представленным в паблике чисто для того, чтобы ему больше выделялись гранты. И если посмотреть на это объективно, действительно, люди, которые чем-то нужны и кому-то важны за пределами академии, становятся более важными, более востребованными внутри академии. Это, по крайней мере, по моему опыту так. Какая-то публичная популярность, она конвертируется в том числе в академические успехи. Это вещи, которые необязательно должны друг другу противоречить, хотя часто, в общем, ну это может быть основанием для конфликта тоже. Да, это кстати, вот то, о чём я хотел сейчас спросить, а именно действительно, что иногда дихотомия академического и неакадемического, она иногда так даже распространяется, что в целом есть какая-то такая философия, академическая философия, неакадемическая, она становится поводом для конфликта. Причём, по моим впечатлениям, я естественно тут никаких статистических наблюдений не делал, но просто так наблюдал этот конфликт, он как правило инициируется кем-то, кто присутствует, скажем так, в одной из ипостасей. Ну то есть, например, либо академический какой-то философ, который начинает говорить, что, ну это популяризация, это, то есть не настоящая философия, люди там ничем не занимаются, ничего не исследуют. Иногда это бывает и с другой стороны, что какой-нибудь человек такой неакадемический, да, либо который уже давно, соответственно, никак академически не аффилирован, либо может быть даже тот, кто никогда особо и не был там, тоже бывает такое, что, ну вот, а что такое академическая философия? Ну это там вот люди осваивают гранты, пишут о никому не нужных вещах на какие-то там около бюрократические темы, и это всё не подлинная философия. А вот настоящая философия, она как бы у нас здесь. Соответственно, с твоей точки зрения, вот этот конфликт, он вообще имеет смысл, кроме как в смысле части реализации вот этой третьей стратегии? Потому что, как кажется, чисто стратегически, ну можно для себя выделить, что в каком-то положении может быть выгодно вот какую-то из этих, так сказать, частей принижать. Даже может быть предварительно к этому я бы спол. Вот как ты считаешь, вообще можно ли так толком поделиться, сказать, что вот есть какая-то там академическая или неакадемическая прямо философия? Это не стена, с обоих сторон будут возможны взаимопроникновения. Очень часто люди, которые заканчивали, например, философский факультет, но не связали свою жизнь с академией, делают паблики, становятся публичными спикерами и как бы актуально к академии не относятся. Однако относительно своего образования, да, они относятся к академии и Альмар, то есть имеют профильное образование университетское. С другой стороны, есть люди, которые как бы совсем учились в академиях, у них часто, кстати, это видно даже по языку, потому что часто людей, которые занимались самообразованием, не принижает самообразование, очень своеобразный язык людей, которые так или иначе прикасались к академическому образованию. А у них язык более, скажем так, прозрачный и более понятный. Ну то есть там больше, скажем так, общих мест, да, и клише, которые помогают вам понимать друг друга с другими учеными. Людей, соответственно, которые самообразованием занимаются, иногда язык становится достаточно герметичным. Но если коротко отвечать на твой вопрос, конечно, это разделение имеет смысл только в том случае, если кто-то нарочно делает ставку на противопоставление себя той или иной стороны. То есть с одной стороны, условно, какие-нибудь шансы, назовём их так, в интернете, которые мечтают разбить старые скрижали, да, и соответственно, чтобы больше донатов приходило, нужен конфликт. И поэтому, в общем, можно объявить всю академическую философию маразмом, пустословием, злоупотреблением терминами, которые специально для этого злоупотребления придуманы. Ну и для того, чтобы, соответственно, лучше отчёты писать. С другой стороны, академический философ, ясное дело, может воротить нос и говорить, что за пределами академии никакая философия невозможна. И если опять-таки обращаться вот к коммуникации науки, у науки есть действительно люди, которые как бы проводят эксперименты, которые получают какие-то данные. Есть люди, которые, например, могут эти данные так или иначе превращать в высказывания академические в научных журналах, и дальше это всё спускается по пирамидке, да, идёт, идёт, идёт, доходит до широкого слушателя, как бы его извещают о тех или иных научных открытиях. Философия, как вот ты понимаешь, она же не всегда именно так работает, потому что у нас в общем не совсем так устроен и дискурс, и само производство знания устроено не экспериментальным образом, учитывая наличие мыслительных экспериментов. Согласись, странно будет звучать вот такая популяризаторская новость о том, что в МГУ придумали новый аргумент против аргумента философского зомби, да, контраргумент против аргумента философского зомби. Все такие: "Ну да, круто, ну это правда круто". Вот, но в популяризаторском журнале выглядит странновато. Соответственно, у нас другие стратегии популяризации философии, и в этом смысле философия, вот она как дух, который верит, где хочет, она может быть за пределами академии и внутри академии, и посередине. Собственно, с твоей точки зрения, вот если так отвечать, можно сказать сейчас или так, условно говоря, на будущий год, условному какому-нибудь человеку, который хочет заниматься чем-то философским в интернете, что можно вот с твоей точки зрения порекомендовать? И даже вот предлагая немного в такую футурологию поиграть, вот предположить, а что вот может возникнуть такого в плане форматов принципиально нового? Условно говоря, я не буду говорить, что зайдёт, а что не зайдёт и как сменится общий тренд. Но я могу чётко указать на то место, которое есть представлен в англоязычном интернете и совершенно почему-то не представлен в русскоязычном интернете, что достаточно удивительно. Хотя нет, не удивительно, абсолютно. Понятно, потому что это очень энергозатратно и ресурсо затратно. Я имею в виду видео-эссе по философии, которые сняты с некоторым театральным отыгрышем. В первую очередь я имею в виду то, что делает Эбигейл Торн и то, что делает Контра в англоязычном интернете. Соответственно, это такие философские эссе, которые, кстати, сняты чаще всего про современные проблемы. Они не делают какие-то историко-философские, чаще всего историко-философские видео-эссе, они говорят про современные проблемы, и при этом они это подают театрализованно. У них есть мизансцена выстроена, да, у них есть антураж, реквизит и так далее и тому подобное. И вот такого в русскоязычном сегменте интернета просто нет, почему-то. Ну, потому что это скорее всего дорого и сложно, и мне кажется, это прекрасная ниша. # Заключение Следующий гость, с которым мы говорим, это будет Олд Арсе. Вот с твоей точки зрения, а для кого вообще создаётся какой-то философский контент в интернете? Если знаешь, с такой оффлайн-философии, да, с той же институциональной академической университетской, примерно понятно, поскольку в конце концов у нас есть хотя бы апелляция к этой рекуррентной функции. Да, что, грубо говоря, преподаватели философии сами себя воспроизводят. То на кого ориентирована вот та философия, которая делается в каком-то сетевом пространстве? # О философии в интернете Опредмечивание — вот я уже пытался нечто поделать, и многие из тех, кто сейчас что-то делают, появлялись ближе к тому времени. Это, как правило, были люди, имеющие некоторое отношение к какой-то академии. Это могли быть, в принципе, профессиональные философы, кандидаты философских наук. Так появлялись какие-то новые каналы, новые стримеры. Это было существенно, да, это позволило философскому контенту обрести некоторый философский плюрализм. Это позволило этому нестабильному сообществу научиться какому-то разнообразию. Например, сегодня почти каждый искушённый комментатор философского контента понимает, что можно делать заходы, как это делает какой-нибудь Крипке или как какой-нибудь Деррида, или Делёз. А тогда это вызывало очень сильную полемику. Какая-то одна говорящая голова, как правило, настаивала на одном способе мыслить. Людей стало меньше трясти у некоторых специфических для них практик мысли. Что касается того, что сейчас или в последнее время, с одной стороны, у нас есть контент, который непосредственно использует словарь философской литературы, начиная с имён и заканчивая терминами. Такой контент может варьироваться различными степенями погружения в материалы. Это может быть контент, который пытается в беглом формате передавать концепции за небольшое количество времени. Думаю, всем отлично известно, что это за контент — философия там за 10 минут и прочее, рассчитанное на какие-то более-менее приемлемые просмотры. Но также такой контент может доходить до вполне себе серьёзного или даже научного уровня в виде вебинаров, лекций или подкастов, куда приглашаются какие-то вполне себе известные и толковые специалисты. С другой стороны, у нас есть контент, который по преимуществу непосредственно не отсылает к философским терминам или именам, но который содержит какие-то способы рефлексии над событиями. Примеры приводить не нужно, но вот, например, Кроляча Нара, блогер, который вполне себе привязан к этому коммьюнити философии в Ютубе, но при этом референс в сторону словаря философского он не делает. Всё это создаёт некоторые сложности с тем, чтобы как-то однозначно ответить на вопрос о том, для кого делается философский контент. И помимо этого существуют ещё ответы по типу таких, что автор контента делает контент в первую очередь для самого себя, тогда как аудитория этого контента как бы подваливает, подключается уже потом, соглашаясь с какими-то интеллектуальными, эстетическими и прочими правилами игры данного контента. Этот ответ нас тоже вряд ли удовлетворит. Я могу попытаться описать свою аудиторию и аудиторию смежных каналов. Она существует и чего ей надо, как мне кажется. Моя аудитория, судя по активности на канале, делится на определённые пласты. Наверное, какая-то основная часть, которая позволила моему каналу более-менее существовать и работать, — это люди, которые ищут какую-то отдушину, нечто терапевтическое. То есть, грубо говоря, что-то, что как-то согласуется с их внутренними переживаниями, с какими-то, возможно, страданиями и способами эти переживания артикулировать. Это аудитория контента по пессимизму, нигилизму и прочему такому тёмному вайбу, где я всегда старался удерживать некоторое перформативное, то есть рассказывать о чём-то, что ассоциируется с чем-то таким антивитаминным, ужасающим, но всегда с каким-то чувством облегчения или спокойствия. Многие мне прямо так и пишут, что, что бы ты там ни говорил, но вот вместе всё это, эта музыка, они почему-то вызывают чувство облегчения, какие бы ужасные вещи ты ни говорил. Поэтому для меня всегда было существенно вот эта вот некоторая эстетика, некоторый вейв, тёмные картинки и прочее. Другой тип контента — это какие-то видеоэссе, исследования или даже просто пересказы книг или статей, где я делаю специфические акценты на важных для меня местах. Можно сказать, что данный формат используют, в принципе, все, кого мы более-менее называем теми, кто делает качественный контент, кто привязан к словарю, к каким-то концепциям и кто пытается не уходить куда-то слишком сильно во внутрь самого себя. Это не контент, который про стоицизм за 10 минут. Это вполне себе и ваши подкасты сюда подходят, и стримы философских стримеров. Разобраться с аудиторией проще. Как правило, это люди, которые по тем или иным причинам изучают книги по философии. Это, как правило, какие-нибудь бакалавры или магистры философских факультетов, или же просто люди, которым нравятся читать все эти книги. Можно сказать, что философский контент делается для примерно таких же людей, которые сами этот контент и делают. То есть все мы чем-то похожи в этом специфическом интересе, просто мы выбираем разные способы и форматы делать наши высказывания. Таким образом, мы организуем какую-то закрытую систему, которая не впускает никого, кто не привязан к этим именам и концепциям. Для кого-то извне это выглядит как нечто странное, своеобразное и непривычное. В общем, философия в интернете делается для самой себя. # Экономика сливов Один из таких интересных моментов, которые ты так бегло обозначил, но я думаю, что можно попробовать это немножко развернуть, — это упоминание про экономику сливов. Это отсылает нас в целом к довольно местами неосязаемой, местами кажется наоборот, тематики определённого престижа, который связывается с определёнными видами философских тематик и, может быть, с какими-то определёнными видами форматов. В этом плане мне хотелось бы даже, наверное, поставить вопрос таким образом: во-первых, считаешь ли ты, что вся эта сетевая деятельность каким-то образом влияет на, скажем так, именно престижность, по крайней мере, тех или иных философских тематик? Если допустим, такое есть, да, ну даже банально, там какие-то вещи, допустим, набирают больше просмотров, другие меньше. Как с твоей точки зрения это влияет, должно ли вообще влиять на то, чем философы занимаются, как те, которые, в общем-то, пробуют это делать в сети, так и вне её? Это в некотором смысле работает на некоторый престиж и даже на престиж философии, потому что слив работает таким образом, что тот, кто умудряется это провернуть, как правило, само собой, это выдаётся так, что в итоге решает практика аргументации. Хотя, на самом деле, если наблюдать вот эти дискуссии, которые проходили в рамках YouTube-философии, в интернете, само собой, в конечном итоге там решала не аргументация, а вот какая-то такая напористость, агрессия. Тот, кто каким-то образом смог накопить символический капитал, само собой, престиж здесь имеет место, потому что людям нравилось. Вот как это срабатывает, что кто-то может позволить себе сидеть, как какой-то господин, и распределять всех остальных: кто из них тупой, кто из них хорошо владеет материалом, а кто плохо. Эта конкурентная борьба за это самое престижное место, мне кажется, провоцировала людей на поступление на философский факультет и на какое-то дальнейшее развитие. Что касается соотношения академической философии и внеакадемической философии, я постараюсь обойтись без типичного описания, которое происходит в учебниках или в каких-то аспирантских программах о том, как философия важна для построения методологии или прочего. Как мне всегда казалось, академическая философия производит нечто вроде видимости, да, в хорошем смысле видимости того, что философия — это нечто серьёзное. Скажем так, что философы — это не просто люди, которые дурачатся и пытаются как-то оформить свои желания. Академическая философия подразумевает какую-то институциональную поддержку, которая подразумевает поддержку государства. А это означает, что философия по тем или иным причинам нуждается в защите или в какой-то безопасности. Возможно, эта защита философии от самой же себя ставит её в академические институты. Философия, конечно же, отдалилась от того, что может быть интересно массовой аудитории. И, конечно, сама форма этого процесса подразумевает какое-то ускользание. То есть какие-то иные пути вне академической философии, как, например, практики письма, ниши или какие-то способы экспериментов или философского рок-н-ролла, они как бы подразумеваются академией, являясь её каким-то двойником. Чем с большей настойчивостью закручиваются гайки академического отбора, тем, само собой, с большей настойчивостью появляется желание рефлексировать, мыслить и творить, выражаться за пределами этих форматов. В каком-то смысле они получаются неразрывные. Поэтому, да, как академия, так и внеакадемический способ мыслить всегда настаивают на своей аутентичности. Это вот тоже странное следствие их вроде бы различия, но при этом некоторого единства. Если мы берём философию вне академии, то она, конечно же, пытается настаивать, что академическая деятельность — это некоторая руина, как некоторые говорят. А в академии, со своей стороны, пытаются настаивать, что внеакадемическая деятельность — это нечто такое слишком вседозволенное и несерьёзное. Там и там присутствует какая-то вера в некоторую подлинность философии. Мне кажется, что в конце концов этот взаимообмен приводит к некоторому выигрышу и для того, и другого. Поэтому, если говорить про каких-то толковых философов или исследователей в области истории философии или просто философии в интернете, да, как в текстовых, так и в формате YouTube-контента, то это, как правило, люди, которые имели или имеют какое-то отношение к академии. Некоторая выучка, да, натренированность академической работы, как правило, это признаки некоторого качества. Да, как мы это отбираем. Поэтому даже если говорить про независимых исследователей, как правило, габитус у них академический. При этом мы все знаем о том, что академия, в каком-то смысле, как я уже сказал, это руина. Но опять же, всё дело в том, что вот эта вот серьёзность, которой необходима философия, чтобы держаться на плаву, которая как бы отделяет философию от троллинга, какого-то, она, конечно же, перегибает палку, становясь самоцелью. То есть начинается какая-то давка или даже паранойя. Но в конечном итоге, я думаю, что формат философии в Ютубе — это то, что не должно противопоставлять академии. Интересно, что получается про эту экономику сливов ты ранее говорил как о чём-то в прошедшем времени. И отчасти, наверное, субъективно, я могу согласиться и понять, почему так говорится, потому что, по крайней мере, сейчас, когда существуют даже всякие такие гиперпопулярные проекты, слив которых там потенциально должен приносить какие-то невиданные дивиденды, но при этом вместе с этим интуитивно кажется, что если там кто-то, не знаю, разоблачит какой-нибудь там ролик правого получая интроверта, то буквально ничего не произойдёт. То есть всем будет без разницы, как бы, может, наоборот, это вызовет какой-то негатив. Правдиво ли вообще вот это ощущение, что может быть некоторая такая, назовём так, конфликтогенность или конкурентность в этой среде, не буду говорить, снизилась? Как будто бы смягчила. Может быть, просто конкуренция происходит по каким-то другим критериям и не требует такого прямого столкновения. И, соответственно, поскольку можно предположить, что будто бы ответ может быть да, если действительно вот что-то изменилось, вот в том, по крайней мере, насколько этот конфликт переносит или не переносит какие-то бонусы, то вот по какой причине это произошло или по какой причине это могло произойти? Я думаю, что это связано с некоторым... Не хочется говорить в рамках каких-то нарративов прогресса, да, это звучало бы по-своему смешно. Ну, допустим, мы скажем, да, что с того момента, как начали появляться фигуры, которые брали на себя обязательство, скажем так, владеть в каком-то смысле и аналитическим жаргоном философии, и континентальным, аудитория стала лучше понимать и ощущать, что мы можем по-разному мыслить. Мы можем одновременно любить самых различных авторов. Есть канал, тебе, наверное, знакомый, это Кислота философия, и у них в гостях был отличный специалист по аналитической философии языка, я могу ошибиться с именем, вроде бы Михаил Хорт. Вот этот заход с аналитической стороны, там в сторону какого-нибудь Жака Люка Мариона и феноменологии, о том, что нечто позволяет даже оттуда сближаться. Потому что со стороны континентальной философии и в интернете, и на форумах уже какие-то подвижки в сторону аналитики совершались довольно давно. Там в России вполне себе готовы работать с какими-то аналитическими текстами. То есть это вполне себе даже сейчас, да, уже как аналитическая философия выглядит, или даже какой-нибудь Мису, вполне себе некоторыми даже записывается по преимуществу аналитические философы. К чему я вёл? К тому, что само по себе вот эта демонстрация разносторонности, того, что нечто не является по преимуществу лучше или более, да, скажем так, аутентичным способом делать выводы, мыслить, как-то концепты создавать, вот именно это и снизило вот эту вот какую-то излишнюю ревниво-полемичность акторов в интернете. Что касается того, почему непосредственно эта полемичность как-то превратилась в нечто особо несущественное, да, в то, что, скажем так, не уничтожить чью-то карьеру, действительно записав какой-то разоблачающий такой жёсткий материал про то, как мы критикуем какой-то канал или какой-то контент, мы не уничтожим этот канал. Скорее всего, переборщить своей атаки, мы, скорее, вот каким-то образом вызовем какое-то недоверие по отношению к себе. Тот, кто слишком сильно на чём-то настаивает, он сразу же за подозревается в какой-то тряске, да, или как бы не сказать в сентимент. Как будто бы люди стали более чувствительны к таким местам, что если кто-то слишком сильно настаивает на чём-то, то кто-то с ним не так, типа: "Успокойся". Хотя в последнее время, конечно же, некоторая полемическая сторона возвращается. Это связано с тем, что появляются новые каналы, которые уже не застали вот эти дискуссии, эти периоды девятнадцатого года, двадцатого года, для которых вот эти вот какие-то каналы, приносящие с собой плюрализм, как будто бы уже недоступны. В каком-то смысле всё начинается, конечно же, сначала. Людям снова хочется занимать какие-то вот эти идеальные положения, да, снова жёстко настаивать и жёстко критиковать всех, кто не подходит. Причём, возможно, это связано даже не с этим, а с тем, что людям просто хочется поскорее получить какие-то символические очки, то есть подняться, зарабатывать деньги на этом. Но, как мне кажется, это не срабатывает. То есть всем на это как будто бы наплевать, поскольку уже были брошены эти высказывания про то, что раньше были некие говорящие головы, которые сильно вовлекают. Пробую каким-то образом синтетически переработать все эти заброшенные удочки. Я вот, наверное, задам такой практически приличный вопрос. Соответственно, с твоей точки зрения, вот если говорить, так сказать, как о роли личности в истории, только вот о роли убермаргинала в интернет-форумах. Убермаргинал — это Хайд. Да, скажем так, как Хайд для баттл-рэпа, так и Р маргинал для философии в русском Ютубе. Маргинал сработал, скажем так, таким двойственным образом. С одной стороны, конечно же, он задал для Ютюба вот некоторый формат того, как можно делать философское высказывание, как можно при помощи этого быть довольно радикальным, да, уничтожать всё, что встаёт на пути, чем бы это ни было: контент по научпопу или даже какой-то научный контент, контент по гуманитарным дисциплинам или просто чьи-то высказывания. Он дал YouTube и философам форму того, как это всё уничтожается в рамках интернета. Само собой, было бы неуважительно взять и как бы забыть всё это, скинуть никуда. Скажем так, маргинал задал для русского философского или даже, скажем так, интеллектуального Ютуба вот эту вот планку того, что просто там, да, нечто прочитать и там как-то вот у себя воображение об этом рассказывать — этого мало. Требуется так или иначе это согласовывать с некоторой, ну даже какой-то примитивной, да, там ограниченной, не знаю, какими-то заходами из Венского кружка. Да, там, ну даже вот ограничиваясь этим, да, отдавать себе отчёт, что требуется некоторая аргументация. Он как аттрактор, да, такой виртуальный, создал вот это, к чему мы все притягиваем, то, к чему, да, вот мы все в рамках чего мы все существуем. Но, само собой, туда же он заложил некоторую такую ловушку, да, некоторую отраву, нечто негативное, что вынуждает каждого деятеля контента, да, по философии, по крайней мере в то время, чтобы вкатиться в это пространство Ютюба философского, какую-то вот такую экспансию, атаку проводить. Он этим самым санкционировал атаки по самому себе, что вот он даже, наверное, до сих пор получает эти вот отрицательные обратные связи. Конечно же, да, всё, что я говорил, как непосредственно отсылает к этой фигуре. Да, вот здесь как бы и его величина, и его, скажем так, неудача. Хотя, само собой, это неудача не лично его, это неудача, скажем так, философии в Ютюбе, что в кат. Да, философию он обустраивал вот в формате того, что нужно было прийти и покрывать всех, да, каким-то этим горой ресентимент, да, критики, наездами, подобные всякие перформансы устраивать, которые вот сейчас, да, как я уже до этого сказал, неубедительно выглядят. В комментариях таких людей начинают как бы им объяснять, что успокой свою тряску, чего ты так завёлся, делай лучше контент, хватит, да, вот этого критического ресентимента избыточного, который не по делам. Ну да, кстати, в любом случае кажется, что какую-то условную его модель повторить точно особо никому не удалось из тех, кто был. То есть кажется, даже все более-менее какие-то заметные проекты, личности, они немного другим образом действовали. Так время показало, что в целом можно как бы немного по-другому, даже вот к такой более популярной, чем лично мы с тобой, например, философии приблизиться альтернативным путём. То есть, ну это я, например, имею в виду, что вот этот проект Евгения, соответственно, с комиками, то есть подкаста философии — это какая-то такая отдельная новая дорожка, вообще полностью игнорирующая всё, что было в, скажем так, сетевой философии, ассоциированной со стримерами, ещё чем-то. А вот с твоей точки зрения, то есть, ну вот если вот предполагать, ну какого-то такого вот абстрактного человека, который вот чем-то хочет заниматься, ему как бы стоит ориентироваться на эти проторенные пути, стоит вот пытаться находить эти какие-то экспериментальные штуки, то есть, чтобы, ну условно говоря, в обход всего этого, в своём каком-то варианте что-то создать? Опять же, я даже тут, наверное, так отмечу тот же самый сегмент гиперпопулярной философии, который тоже там поднялся, в основном, по-моему, после девятнадцатого года. Он тоже был немножко в обход вот тех вещей, которые, как кажется, бурно цвели в сетевой философии. То есть какая здесь вот, скажем так, модель более предпочтительна? То есть что надо как бы стараться найти вот эти какие-то точки сближения с тем, что есть, или, может быть, стоит прямо сходу на это забивать? Может быть, действительно, вот как ты в начале говорил, просто пытаться становиться каким-то трактором для того, чтобы примерно похожих людей привлечь к какому-то своему контенту? Вопросы и ответы, да, это хорошо присутствует. Вот такая некоторая бинарность, да, которая, скажем так, какой-то выбор, да, вынуждает делать. И я с большим удовольствием использую диалектику, да, чтобы как-то вырулить. И, само собой, мне бы хотелось, и мне кажется, было бы удачным, по крайней мере, в рамках какого-то появления какой-то новой фигуры в рамках философии в интернете, чтобы это было, с одной стороны, что-то, что, скажем так, впитало и учло те дискуссии, которые были раньше, и то, что было после, и то, что есть сейчас, но находило способы действовать иначе. То есть если в нашем случае работала эстетика, это позволило нам как-то по-другому находить людей, заинтересованных, то есть проводить иную линию аффектации, аффектацию, которая основывается не на агрессии и ресентименте, а на каком-то вдохновении и творчестве, то, конечно же, хотелось бы, чтобы всё это было в каком-то смысле учтено. И чтобы где-то, основываясь или не основываясь на этом, появлялись какие-то новые линии. Я думаю, что это было бы удачно. В конце концов, только это позволит, я не знаю, это нам важно или неважно, допустим, что это нам важно, продолжить или развивать какую-то философию в Ютубе так, чтобы это не возвращалось к каким-то этим архаичным формам, там, где, чтобы быть каким-то признанным, требуется всех унижать или требуется как-то по-другому лавировать и нечто использовать. Поэтому новые формы, они, конечно, очень нужны. И здесь вот, само собой, вспоминается, да, вот Лиотар, его вот эта вот идея постмодерна как конца вот этих больших нарративов. И, само собой, мы все отлично понимаем, что вот это вот пространство — какая-то странная среда, где у нас просто плавают различные нарративы, и ни один нарратив не пытается их поглотить. Она как будто бы невозможна, и выход из этого, само собой, ну в чём, даже в ком, это выход в личностях, которые готовы брать на себя некоторые обязательства, выдерживать, да, вот это вот в терминах Лебедева, на экономике интенсивности, которая и может справиться с различными нарративами и дискурсами. И чем будет больше подобных личностей, тем философии в Ютюбе и в интернете будет намного комфортнее, приятнее и продуктивнее существовать. И, само собой, да, наоборот, если у нас просто какой-то нарратив будет захватывать все остальные в виде какой-то критики, либо в виде какой-то гиперпродуктивности, связанной, наверное, с чем-то маркетинговым, то это будет, само собой, вести всё, да, ну скажем так, туда, где находиться не очень хотелось бы, не очень приятно. # Заключение Далее мы продолжим разговор с Андреем Леном. Я предложил бы тебе для начала вообще немного рассказать о том, как ты начал заниматься философией и почему это некоторым образом видно в интернете. Это для меня на самом деле сложный вопрос, потому что мне приходится писать этот нарратив постфактум. Всегда в моменте я присутствую в таком состоянии, где мне как будто интуитивно всё ясно, что мне делать сейчас, что мне делать завтра, какие планы действий у меня должны быть выполнены в ближайшее время. Я вот действую в таком вот режимном потоке, и мне нормально. Часто этот поток генерируется в моменте, то есть там нет такого, что он как-то, знаешь, заранее предсказан или в нём есть какое-то жёсткое планирование. Общее направление мысли всегда у меня лежало вокруг этого: так что надо заниматься философией, надо делать это публично, нужно проводить какую-то форму медийной экспансии в той или иной степени. Ну и там как пойдёт. Это мои такие вот моменты были всегда в моменте, и всегда я действую, отталкиваясь от настоящего момента, нежели полагаясь на какое-то жёсткое планирование, цель и осознанные мотивации. Поэтому мне всегда непонятно, как я вот это начал с точки зрения именно рационального отчёта. И что всё это значит для меня — это всегда такая... всё это было связано с определённым культурным контекстом, который формировался в то время. Интернет стал не просто технологией, а целой культурной средой, в которой пересекались различные идеи, философские концепции и социальные практики. Теперь перейдём к философии. Философия — это не просто набор учений или теорий, это способ мышления, который позволяет нам задавать вопросы о мире, о себе и о нашем месте в этом мире. Она помогает нам осмысливать сложные концепции, такие как истина, знание, мораль и существование. В этом смысле философия и интернет имеют много общего: оба пространства открывают возможности для диалога, обмена идеями и критического осмысления. Когда мы накладываем эти два объекта друг на друга, мы видим, что интернет стал платформой для философского дискурса. Он позволяет философам и мыслителям делиться своими идеями с широкой аудиторией, выходить за рамки традиционных академических кругов и взаимодействовать с людьми, которые могут быть далеки от философского образования. Это создает уникальную возможность для популяризации философии и её интеграции в повседневную жизнь. Однако, как и в любой другой сфере, в интернете есть свои риски. Появление большого количества контента, часто низкого качества, может затруднить поиск действительно ценных идей и концепций. Кроме того, интернет может способствовать распространению поверхностного мышления и упрощения сложных философских вопросов. Тем не менее, я верю, что интернет — это мощный инструмент, который может быть использован для продвижения философии и углубления нашего понимания мира. Он предоставляет возможность для диалога, обмена мнениями и критического осмысления, что, в конечном счёте, может привести к более глубокому пониманию как философских, так и практических вопросов. Таким образом, интернет и философия могут и должны сосуществовать, обогащая друг друга. Мы должны использовать возможности, которые предоставляет интернет, чтобы сделать философию более доступной и понятной для широкой аудитории, при этом сохраняя её глубину и сложность. # Киберкуб и философия интернета Киберкуб — это термин, который впервые ввёл Уильям Гибсон, автор романа "Нейромант". Показательно, что сам Гибсон был прежде всего специалистом по английской литературе и совершенно ничего не знал о компьютерах, когда писал свою книгу. Всё, что он узнал о технической стороне, он почерпнул от Брюса Стерлинга, основателя жанра киберпанк. Эта парочка осталась главными писателями-фантастами и по сей день. Важно, как киберкуб отпечатался в культуре. Это одно из наивысших достижений, хотя, возможно, звучит слишком претенциозно. Но выразить дух времени у некоторых людей получается, и я надеюсь, что у меня и у Space Morg тоже в какой-то степени это удалось. Cyberspace — это слово, которое определило американское поколение, прошедшее через психоделическую киберреволюцию. Люди смотрели на веб как на парафраз горнего мира платонической философии. Это должно было стать пространством искупления, пространством избавления. Сама идея киберкуба, в чистом виде, относится к трансгуманизму и является религиозной идеей вознесения, наложенной на киберкуб. Всё для этого было готово. Это по сути дело рискин христианства, как в свою очередь христианство является вульгарным рискин платонизма. Понятно, о чём мы говорим — о простом дуализме: есть мир идей и наши несовершенные воплощения. Современная наука, конечно, не оставила камня на камне от неоплатонизма, но в повседневной жизни такая метафора людям всё равно будет понятна. Это начиналось как религиозная идея, как обещание, и именно так сеть выглядела до миллениум-апокалипсиса. Я прочитал огромное количество западных маргинальных изданий, занимался культурной археологией в англоязычной сфере. Поэтому я и создал паблик, потому что через меня прошло огромное количество контента. В нулевые годы, когда интернет стал более доступным, он был абсолютно пустым. Мы встретили его с огромными ожиданиями, вышел фильм "Матрица", который определил вид поколения. Можно сказать, что СПС моговцы — это те, кто выбирают оставаться в матрице. Поколение наших родителей было отключено от этого, и на нас свалилась современность, возник разрыв между глубоко советскими людьми и зарождающейся постсоветской современностью. Я, как человек 1987 года рождения, полностью сформирован ещё в аналоговой среде, но сделал шаг в современность через знание английского языка и раннее попадание в англоязычную сферу. Я доволен собой в том плане, что между мной и прабабушкой моей вся история цивилизации протекает. Многие советские люди понимают, о чём я говорю, у многих предки были обычными крестьянами. Теперь к делу. Важно отметить, что первый рунет был свободен как от капитализма, так и от государства. Это было пространство невероятной свободы для любой формы экстремизма. Для нас это стало религией, и для меня это стало религией интернета. Компьютеры и интернет были отличным поводом для эскапизма, потому что реальность была сложной. Интернет был текстовым медиа, и это очень важный момент. Производился текст, в том числе философский, в больших количествах как в рунете, так и в англоязычной сфере. Мы до сих пор переводим и читаем людей, кто тогда писал в англоязычной сфере. Философия — это большая общая скобка, которая включает в себя множество категорий. Чтобы понять, что это такое, давайте вспомним, что такое математика по Гуссерлю — это формальная антология, теория общих категорий бытия. Философия — это всегда работа с проблематикой через определённое вопрошение. Важно, что философия — это всегда производство текстов. Если человек не производит текстов, то вряд ли он может претендовать на то, чтобы называться философом. Философ — это не тот, кто по три раза в неделю заливает контент, а тот, кто три года разрабатывает одну проблематику. Интернет совпадает с интересами философии на 100%, где это сетевой текст. Но не каждый сетевой текст, даже формально написанный в философском ключе, может считаться таковым. Смартфон — это неподходящее средство для чтения философских текстов. Чтобы читать философию, нужно настроиться, а не просто использовать смартфон как бытовую вещь. Философия не может органично вписаться в современные медиа. Я не пользуюсь социальными сетями и считаю, что офлайн — это новый люкс. Надо читать книги и статьи, потому что всё, как представлена философия в интернете, не очень здорово. В России есть соблазн списать всё на военные действия, но дело не в этом. В англоязычной сфере тоже ничего нет. Люди, сформированные интернетом, не создают философские тексты. Они создают описательные тексты, написанные скучным языком. Университеты производят профессоров, и философия в интернете становится фансервисом. Это не философский процесс, и здесь нет ни ученичества, ни передачи знаний. Теперь о конкретных персонажах. Артём Морозов, например, пытается писать в своём Telegram-канале, используя максимум языковых средств. Но сама манера и попытка писать трансгрессию не всегда удаются. Йоэль Регев — это человек, который ведёт сложные лекции в соответствующих арт-пространствах. Это пространство захвачено феминистками и левыми. Они создают некий клуб поддержки для одиноких мужчин, интересующихся философией. Философия в интернете — это определённая конъюнктура. Она становится буржуазной рекреацией. Space Morg — это тоже самое, но онлайн. Это совершенно другая публика, несмотря на определённые пересечения. Таким образом, философия в интернете — это сложный и многогранный процесс, который требует глубокого понимания и осмысления. # Образ публичного философа Политически институт Гайдара — это не то, куда бы я через порог так сказать чего-то перел. Извините, не могу юношу придать красно-коричневые. Итак, следующий гость, с которым я поговорю, это Тарас Тарасенко. Если говорить о каком-то существующем образе публичного философа, есть ли у тебя какая-то точка зрения, как этот образ выглядит сейчас? Какие у аудитории есть ожидания от человека, который занимается философией? Потому что действительно, те темы, которыми ты занимаешься, как раз-таки связаны с философией Дэвида Армстронга. Я могу предположить, что если ты, например, будешь начинать с этого какой-то публичный философский разговор, то это не всегда даже может быть не то что принято, но и может быть даже не всегда считаться как что-то, что люди ожидают от какого-то философского контента. Вопрос, соответственно, в том, с твоей точки зрения, если говорить об этом образе публичного философа, то каким он сложился на данный момент и что, может быть, с твоей точки зрения в нём следует менять или наоборот, что стоит так прямо сохранять и беречь? На мой взгляд, публичное философское поле представлено буквально несколькими людьми — очень маленький набор. Есть публичные философы, при этом как бы на совсем широкую аудиторию публичный философ вообще едва ли не один. Иногда другие философы появляются в широком публичном поле, но в среднем философия, публичная какая-то медийная деятельность, она очень местечковая и имеет очень маленькую аудиторию. Когда я говорю про большого публичного философа, я имею в виду Александра Гельевича Дугина. Мне, как вы уже сказали, учитывая то, чем я занимаюсь, наверное, такой извод философии не очень симпатичен и не очень интересен. В этом смысле мне жаль, что действительно много людей знают философию скорее только в таком виде. Кроме этого, какие ещё есть медийные философы? Это Антон Кузнецов, это Евгений Цуркан, это ваш проект, и там над нами где-то сверху нависают эти полушария интровертов и экстравертов в сегменте вот этой совсем уж гипер популярной философии. Такой контент тоже существует, но он как бы обезличенный, насколько я себе представляю. Да, вот эти краткие ролики про философию, какие-то популярные, за которыми не стоит публичная фигура. Много более крупных вещей есть, даже всякие такие, условно говоря, блогеры-любители, которые тоже будут чисто в медийном плане крупнее, но тут больше проблема даже в том, что у нас обычно аудитория особо никак не пересекается. Даже с подкастом на философии у них может не пересекаться никак аудитория. То есть это такое тоже интересное явление, когда все на каких-то своих медийных островах чуть-чуть существуют. Действительно, вот эти каналы по типу полушарий экстравертов или чего-то там не считывают мной как выход Академической философии в медийное пространство. Как будто эта штука существует как-то в себе сама по себе. Возможно, из-за того, что за ней не стоит какой-то известный мне академический философ. Действительно, я скорее, когда думаю о том, как выглядит публичная философия, думаю только о тех случаях, когда я знаю хоть какие-то академические заслуги человека, академические регалии, и он представлен в медийном поле. Кроме того, что я уже назвал, ещё есть Lucky Strike философы, проект Андрея Лемана. Ну и на этом, плюс-минус, всё. Если не считать совсем уж, а ну нет, ещё есть Василий, который [ __ ] богов, но он совсем маленький, насколько я себе представляю. То есть это даже не 10.000 около постоянной аудитории. И также Philosophy тоже — это очень маленькие каналы. Может быть, я кого-то просто упускаю. А, ну ещё я не назвал Андрея Макарова — это вот из старшего поколения, сейчас вот он тоже довольно ярко представлен в публичном поле. Соответственно, публичный образ философа в связи с этим, учитывая, что экземпляров, ну буквально, там можно пересчитать по пальцам одной руки, может быть, если сильно постараться, придётся подключить вторую. В моём представлении, да, люди видят философию как что-то среднее между вот этими несколькими примерами. Мне кажется, из-за того, как мало в публичном поле представлено философов, образ философа в медиа не существует. Вот, может быть, за исключением образа Дугина. Люди, которые знакомы только с Дугиным, думают, что вот философия, она вся выглядит вот так. Ну, это мне так кажется. Может быть, я сильно заблуждаюсь. К сожалению, слабо представлено, когда люди думают о философах, они реже склонны думать о том, чем занимаюсь, например, я. Как вы сказали, если я просто начну рассказывать неожиданно публично про Армстронга, многими людьми это вообще не будет считаться как что-то, относящееся к тому медийному феномену, с которым они уже знакомы. # Проблемно ориентированная философия Возьму на себя эту ношу и немножко так скомпенсирую на такую континентальную традицию и, наверное, ориентирован больше в сторону политической философии, каких-то высказываний об обществе, политике, культуре и т.д. Соответственно, на противопоставлении с этим вот тот образ философии, который вот тебе кажется достойным, по крайней мере, твоего личного времени, чем он от этого отличается? Важно отметить, что я только сейчас понял, я всё это время говорю про образ публичного философа в российском медийном пространстве. Это важно отметить. Мы говорим только про то, как это выглядит для России. Я ещё хуже представляю, как это выглядит для мира, поэтому об этом я просто совсем не хочу говорить. По поводу того, чем я занимаюсь, я бы назвал это проблемно ориентированной философией. То есть есть какие-то философские проблемы, в отношении этих проблем могут быть разные позиции, и я пытаюсь прояснить, какие из этих позиций наиболее правдоподобны, какие есть аргументы, поддерживающие эти позиции. Это для каждой отдельной проблемы отдельная деятельность, связанная буквально с тем, что вы пытаетесь выяснить, почему тот или иной ответ на эту проблему является лучшим. Эти проблемы могут быть высоко абстрактными, такими, про которые люди в повседневной жизни вообще не задумываются. Ну, какой-нибудь вопрос о природе универсалий, того, что скрывается за общими понятиями в языке — это вопрос, который не специально в рамках изучения философского понимания мира перед людьми вообще никак не стоит и для многих людей может звучать в принципе странно. # Философская экспертиза Можно ли говорить вообще о существовании какой-то философской экспертизы? По крайней мере, из того, что было сказано, какой-то набросок имеется. То есть как минимум вот эта экспертиза может проявляться в том, насколько тот или иной философ может хорошо прояснить ту или иную проблему, предложить какие-то развилки в том, как к ней можно отнестись. Или наоборот, у нас такая, как бы ориентированная на персональную философию, то там ещё более очевидно. То есть то, насколько, условно говоря, тот или иной философ может рассказать о философии другого философа. Да, вопрос про философскую экспертизу — вот это как раз мне кажется чрезвычайно важным, потому что, опять же, может быть, это ложные представления, но у меня есть ощущение, что зритель не может оценить уровень философской экспертизы того или иного человека, представленного в медийном поле, от слова совсем. Просто из-за того, насколько в среднем люди плохо знакомы с философией. Это связано с тем, как она преподается. А в России ситуация с философией в вузах устроена так: в вузах есть три обязательных предмета на любой специальности. Вы будете проходить три предмета: это физкультура, БЖД (безопасность жизнедеятельности) и философия. Все люди, получившие высшее образование, в каком-то количестве сталкиваются с философией. Тут я не скажу про средне-специальное, но процент людей, получивших высшее образование в России, огромный. Поэтому у всех есть университетский курс, но мой опыт общения с людьми средним показывает, что университетский курс у людей из рук вон плохо проводится обычно. То есть обычно это плохие курсы, люди жалуются на то, что философия — это что-то непонятное, что-то чрезвычайно сложное, при этом оторванное от практики и в этом смысле раздражающее. В зависимости от того, какой преподаватель вам попадётся, философия, мягко говоря, не стандартизированная. То есть люди в разных учебных заведениях получат вообще разный опыт взаимодействия с философией. И, как я уже сказал, зачастую это будет негативный опыт. Поэтому потом, когда они видят популярную философию, какие у нас есть вообще рычаги или не рычаги, способы проверки того, есть ли специальная экспертиза какая-то научная у того или иного медийного человека в медийном поле? Мы смотрим на его академические заслуги. То есть мы смотрим, если он кандидат наук, доктор наук, он профессор в каком-то университете, тогда, наверное, раз академия признала за ним статус эксперта, мы можем дальше просто доверять тому, что он говорит. Но, опять же, это возможно звучит как-то дерзко. Я не знаю, как это правильно обозвать, но у меня есть стойкое впечатление, что академические регалии в философии очень плохо передают реальную экспертизу человека. То есть может быть человек с кандидатской просто буквально самым большим экспертом в стране по какой-то проблеме. Ну это я вот имею в виду Антона Кузнецова, насколько я себе представляю. Антон Кузнецов, он всё ещё даже не доктор, он кандидат, и, наверное, ещё какое-то время будет. Его экспертиза в философии сознания, может быть, уступает только экспертизе Вадима Валерьевича Васильева или где-то они сопоставимы. Но при этом есть огромное количество докторов наук, которые вроде как написали работы тоже по философии сознания. И вот если вы просто человек со стороны в медийном поле увидел, как про философию сознания рассказывает Антон и как рассказывает кто-то вот из тех людей, которых я не обозначаю как-то конкретно, ну вот просто случайно выбранный доктор философских наук, написавший работу по философии сознания, то как они будут про неё рассказывать, это может приходить в некоторое столкновение. Ну в смысле, что это может быть очень непохожий взгляд. И в действительности, если бы люди, зрители, были знакомы с как бы письменной традицией мировой академической, просто как выглядят лучшие работы по этим темам в мире, было бы очевидно, что нужно слушать то, что говорит Антон, а не вот этого сейчас вымышленного случайного человека, который с Антоном входит в столкновение. Но при этом, если вы как бы заранее сами незнакомы хорошо с дискуссией, непонятно, как можно определить эту разницу. У вас собственной подготовки нет, из-за того что даже если в вузе была философия, она сильно отличалась от того, как выглядит академический мейнстрим мировой сегодня. И нельзя ориентироваться на академические регалии, потому что, ну вот, у меня, как я уже сказал, стойкое впечатление, что они могут вас обмануть. И в этом смысле возникает недоверие к философской экспертизе, потому что философ А говорит одно, философ Б говорит другое, это приходит в столкновение, оба они признаны академией. Соответственно, никакой экспертизы там нет, потому что академия выбирает как бы в качестве своих представителей людей с противоположными взглядами. И тогда выбрать, будучи сторонним наблюдателем, кажется, нельзя. И это, мне кажется, как бы фундаментальная проблема публичной философии. Вот помимо того, что, типа, человек может быть не очень хорошо знаком, скажем так, с тем, как устроена дискуссия в целом или с какими-то экземплярами лучшего контента по этой теме, всегда есть вот эти чисто психологические опасности, то есть связанные вот с этими эффектами привязки, эхо-камер. С одной стороны, действительно, мы всегда на что-то натыкаемся философское, да, по любой теме, но вместе с этим, поскольку всегда есть соблазн посчитать, что, ну, допустим, не знаю, мне захочется что-нибудь узнать про эстетику, я загуглю там, не знаю, эстетика, лекции, послушаю этого лектора, то есть получу какой-то контент по этому поводу. Всегда будет соблазн просто закрыть свою эту потребность, то есть сказать: "Хорошо, я про эстетику как бы что-то узнал, мне этого достаточно", то есть закрыть без какой-то вот, скажем так, последующей ревизии. Тогда как, по большому счёту, философская деятельность, она, как мне видится, в некотором роде, она из этой постоянной ревизии и состоит. И вот по поводу того, что было сказано далее, с одной стороны, действительно было сказано, что есть трудности с тем, по каким критериям вообще оценивать философские компетенции. С другой стороны, как будто бы вместе с этим фоном был предложен и некоторый путь, то есть, ну, причём такая стратегия достаточно простая, то есть что нужно более широко ознакомиться вот с имеющимся контентом по этой теме, да, допустим, вот с какими-то экземплярами лучших работ. И исходя из некоторого объёма вот этого знания, знакомства, то есть будто бы впоследствии становится очевидно, ну, чем условно говоря, там, Антон Кузнецов лучше, чем другой человек, который рассказывает про знания. И вот я бы, наверное, тогда просто хотел уточнить, это как бы просто фоном было сказано или это, так сказать, официальная позиция, что просто нужно наращивать объём этого знания, знакомства? То есть всегда ли это вообще, как кажется, должно сработать? Ох, это сложный вопрос. На самом деле, как я сказал, мне это видится просто самой большой проблемой для публичной философии, но не то чтобы у меня есть какое-то очевидное решение. Я не думаю, что можно заставить всех людей пойти читать хэдбустер экспертизу Антона в сравнении с каким-то случайным человеком. То есть действительно, как бы ожидать от зрителя, от слушателя, что он будет заранее иметь какую-то серьёзную философскую подготовку, это как-то тоже не очень правильно. То есть если мы говорим про популяризацию, про публичность, про медийность, то мы должны, да, рассчитывать на человека с тем бэкграундом философским, который как бы при заданной культурной средой и культурной средой философский бэкграунд пред задаётся вот так, как я описал. Через, через с высокой вероятностью плохой университетский курс. Кроме этого, ну там на уроках обществознания какой-то кусочек философии существует, но это тоже как бы не то, чтобы как-то людей продвигало по этому пути. И в этом смысле кажется, просто выходить в публичное поле и просто демонстрировать как-то рациональными доводами, почему тот философский проект публичный, который предлагают, например, ну который я хотел бы предлагать, чем он лучше, чем альтернативы. Рано или поздно, просто когда накопится критическая масса, когда будет в хорошем смысле публичная конкуренция между различными изложения философии, всё-таки я надеюсь, что у людей сложится и культура потребления философского контента, которая будет больше походить на то, как философия выглядит в академии, чем на какие-то маргиналии. # Увеличение качественного контента Просто увеличение качественного контента, чем больше будет качественного контента, тем лучше будет становиться средняя философская экспертиза. Люди будут смотреть и плохой контент, и хороший контент, и если хорошего контента будет представлено больше, то и подготовка у людей станет лучше. Они уже сами начнут замечать, как вот в этом плохом контенте что с ним не так. Вот мне кажется, что это единственный способ действительно как-то улучшить ситуацию — это просто увеличить публичную представленность серьёзной, хорошей академической философии. Это некоторая задача, которая стоит перед академическими философами, такими, которые могут быть как-то недовольны тем, какой публичный образ философии существует. Вот я скорее недоволен, потому что я, конечно, сказал с одной стороны, что публичный образ философа — это что-то среднее между вот несколькими экземплярами, но на самом деле, с другой стороны, есть как бы не академические философы, которые представлены там вот очень широко. Например, представлен какой-нибудь стоицизм. Стоицизм, продвигаемый людьми, которые узнали о стоицизме вообще не из академии, которые как-то самостоятельно этим заняты. И зачастую то, как стоицизм часто представлен в публичном поле, это сильно не похоже на то, как эта традиция обсуждается в академии. И зачастую там наращиваются какие-то мифы, какие-то просто побочные обыденные представления, которые смешиваются с философским течением. И человек, ну у человека складывает одно впечатление об этой традиции, которое, ну просто фактически является неверным. Это не значит, что это оно обязательно является плохим или неподходящим прагматически, просто это не то, что из себя представляет обсуждение этой традиции в академии. То есть, условно, на самом деле в академии стоицизм — это ветка, которой занимаются профессионалы и эксперты, и это как бы нешироко представленное нечто. При этом в связи с публичной философией может сложиться впечатление, что это какое-то огромное направление в современности, что большинство философов чем-то таким и заняты, но это просто фактически оказывается не так. # Заключение И хотелось бы, чтобы люди об этом тоже знали. У меня есть аналогия, которая показывает проблему с экспертизой философии, публичной философии, которая выглядит так. Ну вот представьте себе, как выглядит современная физика. Люди в школе изучают физику, и кроме этого люди видят огромное количество практических импликаций из физического знания, из-за того что учёные-физики придумали. У нас тут есть и интернет, и самолёты могут летать, и вообще всё, что хотите. То есть там вообще физики построили бомбы и много всего физики реального сделали, что люди видят в своей практике. Из-за этого, как бы у людей есть доверие экспертизе физиков, что физики — это вот те люди, которые сделали вот этого типа науку. И плюс какие-то предшествующие знания, вс-таки школьные у людей обычно есть. И поэтому, когда люди слушают популяризаторов физики, они просто склонны доверять тому, что говорят люди. В связи с тем, что они представляют академию. Может быть, у меня на самом деле ложные впечатления. Может быть, там какие-то академические физики считают, что Семихатов и там Сурдин — это какая-то плохая популяризация. Но мне, когда их слушаю, кажется, что это как бы хорошая популярная изложение. Вот что это люди с большой экспертизой, и за этим скрывается реальные знания физики. Может быть, это у меня создаётся ложное впечатление из-за того, что сам я в физическую науку не погружён. И в действительности люди, которые находятся внутри академии, также воспринимают публичную физику как некую маргиналию. Вот, но допустим, что всё-таки я не ошибаюсь, что с физикой ситуация устроена так. Но если перенести эту аналогию на философию, вот представьте, если бы из физики мы уберём все практические следствия и полностью уберём какую-то изначальную подготовку физики у людей, а потом им начнут рассказывать про эффекты теории относительности, про квантовые эффекты, им начнут рассказывать про большой взрыв, про чёрные дыры. Вот эти все вещи, а противопоставлены этому будет физика Аристотеля. Человек начинает с нуля, и ему рассказывают теорию импетус против реальной современной физики, какой-нибудь высокоуровневой. Вот тут тебе говорят, что код одновременно жив и мёртв в связи с копенгагенской интерпретацией квантовой механики. А тут тебе говорят, что мы задаём объектом импетус, и они летят, пока не потеряют эту силу или что-то в этом духе. Ну просто пересказывают, как бы то, как физический мир осмысляется. Вот так и очевидно, мне во всяком случае, кажется, это очевидным, что человек, не имея предварительной подготовки и не зная, какие практические значительные следствия есть из физической науки, он бы никогда всерьёз не отнёсся к словам современного физика. Он бы сказал: "Ну вот эти ребята с Аристотелем, с физикой Аристотеля, они объясняют, как устроен мир, а вы рассказываете какие-то бредни". Что значит, что на самом деле объекты в большей части, ну как бы вот объект, который занимает какое-то пространство, он фактически полый. На самом деле просто поля так устроены, что вот нам кажется, что это целостные объекты, но на самом деле там вот облака вероятности, квантовые частицы и так далее. Ну это же звучит как просто ахинея для обычного человека, если он не понимает, что за этим стоит там большое исследование, большая экспертиза. И такая оценка процессов позволяет добиваться значимых практических следствий. Вот а в философии, если вы встречаетесь с человеком, который просто пересказывает какие-то цитаты, волка, которые просто мудро звучат, и за ними на самом деле не скрываются серьёзные аналитические работы, различить для человека со стороны это не представляется возможным. А если к этому мы подсоединим то, что я говорил в начале, что мне кажется, что академическая экспертиза в том смысле, что признание академии какого-то человека в качестве доктора наук, далеко не всегда показывает его реальную подготовку, эта ситуация превратится просто в ужасающую. То есть с одной стороны, нету предварительной подготовки, которая позволяет понять, почему это не бред, с другой стороны, даже довериться эксперту нельзя, потому что может оказаться, что этот эксперт рассказывает тоже вещи, которые далеки от серьёзного академического мейнстрима. И что в этом случае делать слушателю? философия имела в академическом контексте. С одной стороны, философия стала более доступной, и это, безусловно, положительный момент. Люди могут легко найти информацию, слушать лекции, участвовать в обсуждениях и даже задавать вопросы. Это создает возможность для более широкого вовлечения в философские дискуссии и, возможно, даже для формирования нового поколения философов, которые будут работать в более открытом и доступном контексте. С другой стороны, это также может привести к некоторым негативным последствиям. Например, философия может быть воспринята как нечто легкое и развлекательное, что может снизить её статус и серьезность. В результате, некоторые глубокие и сложные философские идеи могут быть упрощены или искажены, чтобы лучше вписаться в формат медиа. Это может привести к тому, что философия будет восприниматься как нечто менее значимое, чем она есть на самом деле. Кроме того, с увеличением количества контента возникает риск появления поверхностных интерпретаций философских идей, что может затруднить понимание более сложных концепций. В этом контексте важно, чтобы философы, выходя в медиа, сохраняли критический подход и стремились к глубине, а не только к популярности. Таким образом, философия, выходя в медиа, выиграла в плане доступности и вовлеченности, но также столкнулась с вызовами, связанными с сохранением своей глубины и серьезности. Важно находить баланс между этими аспектами, чтобы философия могла продолжать развиваться и оставаться значимой в современном мире. # Введение Философия в интернете — это сложный и многогранный процесс, который требует глубокого понимания и осмысления. В этом контексте важно рассмотреть, как философия преобразуется в цифровом пространстве и как это влияет на её восприятие и практику. # Изменения в философии Философия преобразуется, и это связано с тем, что она становится более доступной. Люди могут легко найти информацию, слушать лекции, участвовать в обсуждениях и задавать вопросы. Это создает возможность для более широкого вовлечения в философские дискуссии и формирования нового поколения философов, которые будут работать в более открытом и доступном контексте. Однако, с увеличением количества контента возникает риск появления поверхностных интерпретаций философских идей, что может затруднить понимание более сложных концепций. В этом контексте важно, чтобы философы, выходя в медиа, сохраняли критический подход и стремились к глубине, а не только к популярности. # Влияние медиа на философию Медиа влияет на философию, и это проявляется в том, что философия становится более "медийной". Это означает, что философы должны учитывать запросы потребителей и адаптировать свои идеи к формату медиа. В результате философия может потерять свою глубину и серьезность, если будет слишком ориентирована на популярность. Тем не менее, философия может выиграть от этого процесса, так как она становится более доступной для широкой аудитории. Важно находить баланс между глубиной и доступностью, чтобы философия могла продолжать развиваться и оставаться значимой в современном мире. # Проблемы и вызовы Существуют проблемы, связанные с философской экспертизой в медиа. Академические регалии не всегда показывают реальную экспертизу человека, и это может привести к недоверию к философской экспертизе. Люди могут не знать, как различить качественный контент от поверхностного, и это создает трудности для потребителей философии. Кроме того, философы должны быть готовы к вызовам, связанным с эмоциональными компонентами медиа. Важно сохранять критический подход и стремиться к глубине, чтобы не потерять важные аспекты философии. # Заключение Философия в интернете — это сложный и многогранный процесс, который требует глубокого понимания и осмысления. Она преобразуется, становится более доступной, но также сталкивается с вызовами, связанными с поверхностными интерпретациями и недоверием к экспертизе. Важно находить баланс между глубиной и доступностью, чтобы философия могла продолжать развиваться и оставаться значимой в современном мире. # Введение Вопрос интеграции философских проектов в России становится всё более актуальным. Мы наблюдаем, как философское сообщество остаётся разрозненным, и это мешает его развитию. # Аналогия с горнолыжными курортами Чтобы проиллюстрировать эту проблему, можно провести аналогию с горнолыжными курортами. Когда люди приезжают на Кавказ, они сталкиваются с тем, что каждая канатка принадлежит отдельному владельцу. Покупая скипас, ты можешь кататься только на одной канатке, и это ограничивает твои возможности. В то время как в Альпах, где много канаток, покупая скипас, ты получаешь доступ ко многим из них. Это создает более интегрированное и разнообразное пространство для катания. # Проблема интеграции В философском сообществе в России наблюдается аналогичная ситуация. У нас отсутствует интеграция между различными философскими проектами, и это затрудняет развитие сообщества. Каждый проект существует сам по себе, и это приводит к изоляции и недостатку взаимодействия. # Качество философского контента Кроме того, качество философского контента в России очень неравномерно. Это создает дополнительные сложности, так как не все проекты могут предложить высокий уровень философского обсуждения. Важно, чтобы философы и проекты стремились к качеству и глубине, а не только к количеству. # Будущее философских проектов Будущее философских проектов в России зависит от того, насколько они будут готовы к интеграции и сотрудничеству. Дружба и взаимодействие между проектами могут открыть новые горизонты и возможности для развития. Это позволит создать более богатую и разнообразную философскую среду, где идеи будут обмениваться и развиваться. # Заключение Таким образом, интеграция философских проектов и стремление к качеству контента являются ключевыми факторами для развития философского сообщества в России. Это создаст условия для более глубокого и продуктивного философского диалога, что, в свою очередь, обогатит наше понимание философии и её роли в современном мире.

Назад

Залогинтесь, что бы оставить свой комментарий