ФУРСОВ про победу Трампа, глубинную власть в США, элиты Британии, Сталина и СССР, мигрантов и ИИ

ruticker 07.03.2025 23:38:54

Текст распознан YouScriptor с канала Metametrica

распознано с видео на ютубе сервисом YouScriptor.com, читайте дальше по ссылке ФУРСОВ про победу Трампа, глубинную власть в США, элиты Британии, Сталина и СССР, мигрантов и ИИ

Здравствуйте, товарищи и креативные господа! Это студия **Трики Live**. Я Никита Данюк, рядом со мной Дмитрий Егорченков. Как обычно, по традиции, сюда в студию **Мета Метрики Live** мы приглашаем тех, кого вы хотите, чтобы мы пригласили. На протяжении очень долгого времени в каждом нашем выпуске самыми разными героями мы получали сообщения: "Пригласите ещё раз Фурсова". Мы покорно исполняем ваше пожелание и наше. У нас в студии Андрей Ильич Фурсов, наш большой друг, товарищ, можно даже сказать, старший руководитель брат нашего проекта, потому что Андрей Ильич поддерживал нас ещё когда **Метаметрика** была сильно меньше, можно сказать, что была ещё только в планах, когда она была **Мета сантиметри**. Это отлично! Собственно, Андрей Ильич Фурсов — историк, директор института, в невероятно вот это пространство экспертности знаний. Подпишитесь на все ресурсы Андрея Ильича: блестящий Telegram-канал, классный YouTube-канал, а также Андрей Ильич представлен на всех альтернативных площадках. Все ссылки мы, конечно, укажем в описании под роликом. Уверен, что этот выпуск найдёт отклик у наших подписчиков, поэтому сразу же после просмотра на канал Андрея Ильича, если не подписаны, подписывайтесь. Итак, предлагаю начать. Андрей Ильич, во-первых, спасибо большое ещё раз, что пришли. Спасибо, что пригласили! Для нас это правда большая честь. Первый вопрос связан немного с повесткой, потому что ролик, я думаю, выйдет у нас как раз ровно тогда, когда будет решаться политическая судьба системы американской и не только американской. Поэтому первый вопрос, как обычно, связан и с американскими выборами, но всё-таки не просто политехнологической гонке. Чем отличаются у них эти целеполагания? И самое главное, поменялись ли у них цели и задачи с момента нашего прошлого интервью? Потому что складывается впечатление, что их ценностная матрица тоже изменяется под влиянием существующих процессов. Вам слово. Сначала только определим для наших зрителей разницу между ультраглобалистами. Трамп не против глобализации, только должен быть МВФ, Всемирный банк, но должно быть государство, должна быть промышленность, должен быть средний слой. Для ультраглобалистов быть не должно, должен быть мир мегакорпораций, среднего слоя не должно быть, промышленность должна быть в анкладах и так далее. Конечно, будет упрощением сказать, что это 100% глобалисты, а это 100% ультраглобалисты. Так же, как они ставили на Байдена, на Хиллари Клинтон, Трамп — это простые традиционные глобалисты. Вот и с точки зрения построения мира новой нормальности здесь разница существенная. Ультраглобалистам нужна пандемия новая, в этом заинтересованы финансовый капитал и цифровые так называемые эксист и силы, которые стоят за ними. И не случайно на последнем Бильдерберг и в последней книге Шваба, написанной незадолго до того, как его слили совсем, там высказаны были такие тревожные нотки по поводу конфликтов в Восточной Европе, по поводу нашей, потому что решая одни проблемы, например, решая проблему опрокидывания Западной Европы в полупериферию капиталистической системы из ядра, причём и экономически, и этнически, всё вместе, здесь не всё катастрофично. Потому что получилось так, что военный конфликт тормозит процесс поедания корпорациями государства, потому что воюет государство. Во-вторых, рост ВПК оживил промышленный капитал. Если с семидесятых годов XX века началось мощнейшее наступление финансового капитала, и оно так и шло 50 лет, любая война — это подъём промышленного капитала. Ведь что произошло в 1914 году? Весь XX век, начало XX — финансовый капитал давил промышленный. А когда началась мировая война, потом Вторая мировая война, наличие Советского Союза, промышленный капитал пошёл. А с семидесятых годов, вот сейчас военный конфликт, будь то в Восточной Европе или если он возник в каком-то другом месте, он способствует развитию военно-промышленного комплекса, а следовательно, промышленного капитала в ущерб финансовому и цифровому. Есть ещё два чисто психологических момента: война — это не лучшее время для рекламы гендерных всяких штук, это вещь коллективистская, маскулинная. Вот так что здесь, собственно, понятно, что конфликт, вообще военные конфликты, сейчас я уже несколько раз говорил, что начиная с сирийского конфликта мир вступил в новую тридцатилетнюю войну. Это выход из эпохи капитализма, эпохи модерна. Мы сталкиваемся с ситуацией, когда происходит большой раскол в мировой верхушке. Тем, кто нужен такой стопроцентный мир новой нормальности, описанный, скажем, Швабом и его соавтором Лерером и шестёркой Харари, там бумом. Это мир через пандемию, вакцинацию, идём, сказать, вперёд. А тут военный конфликт, понятно, что для ультраглобалистов и так далее. Но им бы хотелось поскорее закончить конфликт, чтобы запустить новую пандемию с вакцинациями и прочим-прочим, то есть болезнью, которые нас пугают. Вообще, конечно, сказать поразительная вещь. Видимо, это люди совсем держат за идиотов остальных. Когда в Давосе говорят, что будет вот болезнь, и нужно готовиться, какая болезнь? Мы не знаем. Это как Одесский анекдот: "Жора, жарь, жарь рыбу, рыбы нет, ну это жарь, жарь, рыба будет". Вот здесь такая же история. Так что вот такая вещь. И трагедия Фурсова в ситуации заключается в том, что судьба Америки, а вместе с Америкой судьба мира в значительной степени решается в схватке, ну я бы не сказал в схватке двух, а в схватке двух не совсем адекватных людей. Камала совсем неадекватна, Трамп хоть бизнесмен, и там, значит, он знает, что мыло не надо есть, а деньги нужно класть в карман, а не мимо. Вот на том разбогател. То есть вот судьба Америки, и это, безусловно, деградация вот этой клерковской элиты. Клерковской я имею в виду не хозяев игры, а вот клерковская элита. Она везде, сказать, деградировала. Э клерковская элита. Вот и судьба мира решает разыгрывают вот два вот этих не вполне адекватных, сказать, человека, очень, сказать, странных с очень невысоким интеллектом. У Камалы Харрис отрицательный, но я полагаю, что если Камала выиграет, то реальным президентом будет Обама, реальным президентом будет Обама, точнее его жена. Хотя тоже есть вопрос. Но это... Давайте ещё углу картинку и Трамп в той или иной республиканцы и демократы. Давайте так скажем сейчас аккуратно: это новые всё-таки элиты. А вот те самые старые элиты, про которые много вы говорите, как они в эту картину вписываются? Они вписываются элементарно совершенно, потому что новые элиты — это функция старых элит. Если мы возьмём последние 300-400 лет, дальше мы, сказать, не пойдём. Хотя можем пойти дальше. Где-то в 2012 году двое молодых ребят, ну как молодых, до 40 лет, молодые учёные, они написали книгу об английской элите со времён Ричарда Львиное Сердце, конец XII века и до наших дней. Они просто на статистике, на пальцах показали, что как в конце XII века с небольшими добавками 1% английской элиты правил страной, так он и сейчас правит. И эти люди все переро друг с другом, они никуда совершенно не делись. Они за Трампа или за Хари сейчас, с вашей точки зрения? Я думаю, что, ну здесь мы можем гадать, нужна инсайдерская информация. Я думаю, что старые семьи никогда не кладут все яйца в одну корзину. Они присутствуют в Вангарде, в Black Rock, они присутствуют здесь, там, в разных структурах. Они присутствовали в нашей перестройке. У нас все почему-то помнят, что советником сначала Горбачёва, а потом, ещё большей степени, девяностые годы был Джеффри Сакс. Но никто почему-то не помнит, что очень важную роль играл человек по фамилии Половини и при Горбачёве, и в девяностые годы. Кто такие Половини? Это римская семья, было такое, сказать, варварское племя лангобарды, которое осело в Италии. И вот семья Половини с I века, в общем, она занимает ведущие позиции там, где сейчас государство Италии. Из этой семьи вышли кардиналы, банкиры. И вот этот Половини, он так сказать и был здесь. И вот эти старые семьи, они никуда не делись. Орсини, Колонна, Медичи. Кстати, вот Марио Драги, который недавно, вот этот знаменитый, ну вся карьера его сделана его женой, фамилия которой Медичи. Неожиданно, неожиданно. Они никуда не делись. Это не значит, что они всемогущие. А дело в том, что вот у нас в России, мы поскольку мы живём всю жизнь, вот сказать, в вертикальной системе, точнее, то, что мы видим, это вертикальная действительно система: царь, генсек, президент, там, блюститель власти. И нам кажется, что и мировая власть должна также быть устроена. Там сидит: "Эй, начальник, ты чего там?" Нет, лучшая иллюстрация структуры власти в мире, не мировой власти, а власти в мире — это такой был голландский художник-экспериментатор, его иногда называют Эшер, а иногда Эсер. У него есть замечательная картина "Относительность". Вот эта картина "Относительность" — лучшая иллюстрация того, как устроена, сказать, власть в мире. Это с одной стороны иерархия, с другой стороны — это сетевая структура. Это сеть, где вот такие вот кольца совпадают друг с другом по принципу кругов Эйлера. Отчасти совпадают, отчасти не совпадают, но ведущие позиции всё равно занимают старые семьи. Это очень хорошо показано в сериале "Миллиарды". И они никуда не делись. Развалилось дворянство, аристократия. Она никуда не делась. А вот как раз по поводу разложения англосаксонских элит, в том числе и в нашей студии, и опять же в ваших прекрасных роликах, подписывайтесь на YouTube-канал Фурсова, вы говорите о том, что наметились определённые противоречия, сложности между, скажем так, британским кланом и американским. Мы знаем прекрасно, что очень часто они совпадают, они расходятся. Но вот та кадровая, которую мы сейчас наблюдаем на публичном уровне во власти в Великобритании, может говорить о том, что именно британский клан сейчас чувствует себя не очень хорошо, исходя из тех процессов, которые мы наблюдаем. Опять же, вот британский клан — это вот все эти люди, кто был до него. Это ведь высокопоставленные клерки, это не хозяева игры. И обратите внимание, в Бильдерберг хозяева игры не ездят. Там ездят игроки и помощники игроков. И в общем, там не присутствуют те, кто реально обладает властью. Им не надо заниматься самодеятельностью, они сидят и решают вопросы по-другому. Что касается вот этих отношений между кузенами, дело в том, что если посмотреть на американскую первую революцию, так называемую борьбу за независимость, но ведь её организовали прежде всего, это был союз, ведущую роль играли английские банкиры, которым политика Георга III была совершенно, сказать, по отношению к колонии американской, она была совершенно невыгодна. И это была такая англо-американская акция против, сказать, короны. Она увенчалась успехом, но потом-то отношения весь XIX век складывались очень-очень трудно. В 1812 году британцы сожгли Белый дом, была англо-американская война. И первый американский президент, который хорошо относился к Великобритании, был Теодор Рузвельт. Русофоб, любимое его занятие было — он стрелял в тире, мишень у него была портрет Николая II. Вот это был короткий период, когда стёрлись противоречия между английской элитой и американской. Я говорю именно английской, потому что ни валлийцы, ни шотландцы, они не относятся к элите. Они в элите Великобритании занимают подчинённое место. При том, что шотландцы — это 25% английской британской разведки. Затем Первая мировая война, Вторая мировая война. И вот здесь выявились очень острые противоречия между Соединёнными Штатами и Великобританией, потому что одна из задач Соединённых Штатов во Второй мировой войне, Ален Даллас об этом откровенно сказал в сорок третьем году, одна из главных задач — покончить с британско-колониальной империей. Но они покончили не сразу, а в пятьдесят шестом году, совместный удар СССР, США, Суэцкий кризис. И дальше началось создание финансовой невидимой Британской Империи, в которой, к сожалению, до конца восьмидесятых годов Советский Союз, решая тактические задачи, но проигрывая стратегически, он помог этому становлению. И в этом большую роль сыграл наш посол Великобритании Луньков, затем глава Московского Народного банка. Значит, Андрей Ильич, на выскочила сейчас фамилия. Ну, по Носов. Вот Московский Народный банк был одним из главных банков Сити в шестидесятые годы. И нужно сказать, что евро-доллар сначала появился как Европейский доллар Московского банка в Париже. Это он потом стал евро-долларом. Мы думали, решаем свои тактические задачи. Значит, мы действительно их решили. Но на этом поднялась, сказать, британская невидимая империя, начала работать против Советского Союза. Сейчас она работает и против Соединённых Штатов. Это план Роса конца XIX века, ну точнее тех сил, которые стояли за Росом. Это создание глобальной Британской Империи, не просто глобальной, куда Соединённые Штаты должны вернуться. И вот смотрите, вот сейчас, как показывают документы, которые рассекречены американцами, частью британцами, в убийстве Кеннеди задействованы были МИ-6. Они же засветились в деле по импичменту Никсона. У меня нет никаких сомнений по косвенным свидетельствам, это так и есть. БЛМ — это очень активная работа британцев здесь. Как говорится, ничего личного, им нужно максимально ослабить Соединённые Штаты Америки. Недавно в Великобритании вышел новый сериал, где главный противник английской разведки — это американская разведка. Я вот ещё хочу посмотреть этот сериал. А может быть, мы ещё дальше можем сделать шаг, что вам подскажет ваша исследовательская интуиция. Может быть, тогда старые семьи вовсе не против травить Соединённые Штаты в глобальный конфликт? Я думаю, что я не против мировой войны, условно. Нет, против мировой войны. Я думаю, сказать, у них серьёзные есть опасения. Понимаете, какая штука? Вот когда мы рассуждаем, а что они там, сказать, думают. Дело в том, что нужно быть на их месте, дать тем контролем над веществом, информации, энергии, информации, которая есть у них. Потому что это вот рассуждение двумерных существ о трёхмерном мире. Вот. Но в принципе кое-какие догадки возможны. Как говорил кто-то из, сказать, древних: "Старину уж на что загадка, какую песню сирены пели Одиссею". И здесь можно кое-что поразмыслить. Нет, я думаю, что старые семьи, вот это где-то около сотни этих семей, они спокойно наблюдают. Для них нет никаких Соединённых Штатов Америки. Что такое Соединённые Штаты Америки для семьи Массимо? Массимо — это потомки Квинта Фабия Максима, который громил, который воевал с Ганнибалом во время Второй пунической войны. Это настолько влиятельная семья, что несколько лет назад Елизавета II, все семьи могли аристократические, монархические, приехать, Массимо не могла. Блин, она перенесла эти сроки. Вот для них Соединённые Штаты, Великобритания, всё, что связано с государствами — это фигуры, ну пешки, сказать, может, ферзи в их игре. Вот в этом раскладе будет вот так, в другом раскладе будет. Они хозяева игры, они диктуют, они выдумывают правила, они их меняют. Я думаю, что с точки зрения долгосрочной вот этих семей, конечно, государству быть не должно. Потому что сам генезис капитализма, появление вот промышленного капитала, государство, он создал богатство, но он создал проблемы для вот этих семей, потому что возник рабочий класс, промышленный капитал. У них появилась масса, сказать, проблем. Возник Советский Союз как антикапитализм. Я о чём говорю? Они могут грохнуть Соединённые Штаты и Великобританию, но Россию и Китай. Есть ли у них такие рычаги? Дело в том, что если они будут грохнуть государство, они должны это делать каскадом. Потому что оставлять, скажем, они грохнут США, ну Великобритания как государство неинтересно. Дело в том, что специфика Англии, Великобритании заключается в том, что то, что мы называем неточно глубинным государством, неточно, потому что государство — это формализованная структура, глубинная власть. Так вот, Англия — это система, в которой глубинная власть возникла раньше государства. В XV веке Елизавета I, которая была бастардом и особых прав не имела, против неё было около 20 заговоров. И британская система, будущее государства, оно оформилось вокруг разведки, спецслужбы английской. И в Англии господствующий класс был всегда не жёстко связан с государством, в отличие от Франции, например, был слабо институционализированным. Функция господствующего слоя в этом отношении, мы как скрытые марксисты, скажем, не только в Великобритании, да, вот, но вот в Великобритании — это классический случай. Так вот, что касается вот этих всех игр, то вот то, что сейчас в мире действительно оформляется, вот так называемая глубинная власть. Что такое глубинная власть? Государство уходит действительно в прошлое. Вопрос в скорости этого процесса. Но смотрите, какая вещь: если нам не нужно государство, если оно уходит в прошлое, то и надгосударственные структуры, ну типа Трёхсторонней комиссии, я беру самые слабенькие такие, Бильдербергский клуб, когда-то Серкл Си, они тоже не нужны. Выходит, для чего нужны были надгосударственные структуры? Потому что капитал нужен, должен был получить какую-то структуру, чтобы выходить за рамки своего государства и решать свои экономические проблемы. Значит, нам нужна надгосударственная структура: треугольник капитал, государство и государственные структуры. Если у нас капитал и государство уходит в прошлое, надгосударственные структуры тоже не нужны. Это тоже прошлое. Но происходит интересная вещь: наиболее динамичные, агрессивные элементы капитала, спецслужб, то есть государства и надгосударственных структур, они просто их жизнь сталкивают между собой и спаивают. Это и есть глубинная власть. В виде глубинной власти рождается принципиально новая форма власти в посткапитализме. Кажется, всем будет интересно. А мы понимаем, что это разговор о корпорациях, в том числе как эти корпорации связаны со старыми семьями. Нет ли здесь прямой увязки? Старые семьи присутствуют практически во всех корпорациях, иногда в большей степени. Ну, например, ФАТ — это корпорация, Аньели — 3% ВВП Италии. Кто такие Аньели? Аньели — это когда шла в XIX веке борьба между Римским папой и императорами Гогенштауфен. Гвельфы — это аристократические семьи, которые поддерживали папу, а гибеллины — это, сказать, простонародье, они поддерживали императора. Как известно, Гогенштауфены потерпели поражение, они были практически все уничтожены. Но вот что интересно: с тех пор борьба за объединение Европы — это борьба двух проектов: гвельфов и гибеллинов. Гвельфы — нынешний Евросоюз. Гвельфы по своей структуре. Андрей Ильич, вот удивительным образом вы предвосхитили следующий вопрос по поводу как раз вот этой глубинной власти, по поводу Евросоюза как проекта и тех процессов, которые мы в том числе наблюдаем. Ну и своими глазами. Откровенно, это не просто обнищание Европейского Союза, не просто обнуление идеи, в том числе имиджа как действительно некого конгломерата, объединяющего европейские страны и представляющего интересы европейских. На вопрос прямой: как скоро объединённая Европа закончится таковой являться? Какие в данном случае процессы произойдут в результате этого в контексте взаимоотношений Европы и России? Потому что мы видим, что сейчас отношения на нуле, даже хуже. Опять же, могу ошибаться, но это моё оценочное суждение. Даже хуже, чем, ну не знаю, с американцами. Мне кажется, с ними-то уж точно придётся, да, коммуницировать, о чём разговаривать. Вот с этими, да, именем, которым легион. Собственно, не понятно, после Европейского Союза, где конкретно нас ждёт создание вот этих макрозообентосов? Когда-то Фёдор Иванович Тютчев сказал, что после возникновения империи Петра I новая Империя Карла Великого в Европе невозможно. Вот объединение Европы и судьба России, историческая, как бы она не называлась, она находится в противофазе. Вот есть такая точка зрения, она, сказать, я с ней категорически горю, что поскольку мы вместе с Англией воевали и против Наполеона, и против Гитлера, мы нечто вроде крипто-колонии Англии. При том, что английское влияние здесь было очень-очень сильным, и перед революцией, и после революции англичане нам создавали ЧК. Это всё правильно, но в чём был общий интерес Англии и России по отношению к Европе? Мы два фланговых государства. Ни в интересах Англии, ни в интересах России не было допустить объединение Европы. И здесь мы совпадали с англичанами. То есть, но они не были заинтересованы как морская держава, а мы как суперконтинентальная. И мы срываем план Наполеона создания единой Европы. Но единственная ошибка была, ошибка Александра. Нужно было послушать Кутузова и остановиться на нашей границе. Пусть бы Наполеон ушёл и там бы выяснял отношения с англичанами. Но Александра Первого гнала лично неприязнь к Наполеону, который когда-то его оскорбил. Вы знаете эту историю, когда был арестован герцог Агинский. И желание славы, ещё да, желание славы, конечно. Вот, значит, Гитлер — всё то же самое. Но обратите внимание: вот разрушается Советский Союз и поднимается Евросоюз. Беда Евросоюза оказалась в том, что он был, он сформировался тогда, когда уже капиталистическая система катится в пропасть. Он решил некоторые проблемы, и не даже не он. Я бы сказал так, что Евросоюз был оружием англо-американских элит по уничтожению Европы, по превращению Европы в перспективе в полупериферию. Чего они близки к цели своей. Они близки к своей цели, причём они довольно долго шли к этому. Вы знаете, вот это этническое оружие, которое использовано в виде миграции против Европы, ведь задумка была давнишняя. И причём атлантические элиты Европы об этом думали с середины семидесятых годов. Был такой человек, граф Александр де Моранж, это шеф французских спецслужб. Это уйдя со службы, именно он, Бжезинский, именно де Моранж придумал идею, как ввести Советский Союз в Афганистан. Это потом Бжезинский, как Гаршинся лягушка, кричал: "Это я всё придумал". Вот. Но даже Буш старший, который его называл польской деревней, ему не поверил. Это сделал де Моранж. Так вот, де Моранж в бытность свою шефа французских спецслужб, как потом выяснилось, он вёл переговоры от лица европейцев с марокканским Хасаном II о том, чтобы построить под Гибралтаром такой же, сказать, туннель, как под Ла-Маншем. Но из этого ничего не получилось, потому что там, сказать, специфика течения такая. Ла-Манш легче сделать. Для чего? Для того, чтобы перебрасывать дешёвую рабочую силу в Европу. Но я думаю, что уже тогда, потому что с середины семидесятых годов начинается демонтаж институтов капиталистической системы. Я думаю, что это как раз в этом русле. Что касается нынешнего состояния Евросоюза, диагноз и приговор — это в виде тех клерков, которые его возглавляют: Шольц, Бербок, Макрон, Сунак. Ну это, создал бог и заплакал. Вот. И главное, они безликие, как у Карла Чапека в книге "Война с саламандрами". Они приходят как тысячи масок без лиц. Вот это вот маски, маски без лиц. Я думаю, что это очень серьёзная проблема для старых семей. Им нужно сейчас сказать, те люди, которые вот с Европой что-то сделают, потому что в принципе Европа катится, но она не должна скатиться ниже определённого уровня. Этот процесс нужно остановить, а вот эти люди, они остановить не могут. Они заточены на уничтожение Европы. И обратите внимание, насколько остры противоречия между одним из четырёх углов мировой верхушки — это Ватикан и связанные с ним Габсбурги, а также правящие аристократические семьи Северной Италии, Южной Германии, Шотландии, Испании. Ведь идёт битва за Восточную Европу. У британцев план — новая Речь Посполитая, то есть Польша, Литва, Белоруссия. Без Белоруссии ничего не получится. Вот если не будет Белоруссии в этом Союзе, не будет Речи Посполитой. Но у Ватикана другой план — Интермариум, это габсбургский план. И вот сейчас Литва, вроде маленькая страна, но Науседа — это человек Ватикана, и британцы его пытаются, сказать, столкнуть. Нужно сказать, что нынешний папа, он в общем потеснил танцев, он их потеснив скомороду. Существенно. А это была структура, где много было британцев. И вот в Восточной Европе, то есть Восточная Европа — это зона очень серьёзных противоречий между папой плюс Габсбурги против британцев. Ну пусть они выясняют с собой отношения, очень хорошо. А мы параллельно, скажем, что Фёдор Тютчев не только великий русский поэт, но и сотрудник Министерства иностранных дел Российской Федерации. Чу не сказал Российской империи, да, Российской империи при канцлере. Можно сказать, это человек из исторической России. Да, естественно. Да, не только поэт, но и большой специалист действительно по международным отношениям. Восточная Европа вы обозначили пространство, когда мы говорим о Восточной Европе, довольно часто вспоминается фамилия Сороса. Сорос, Шваб, вы сказали, списали. А почему, кстати, чуть-чуть позже вернёмся. Сорос, теперь у нас был старый Сорос, теперь новый Сорос. Насколько вот эта преемственность глобалистов осуществляется сейчас? Насколько новый со, Александр, да, его зовут, насколько я понимаю, насколько он у папы перенял дела и будет ли он действительно фактором? Ну вот это, это я не знаю, не могу на это сказать. Это нужна инсайдерская информация, у меня её нет. Единственное, у меня этот щенок не вызывает также никаких симпатий, как и папаша. Но в паблике он появляется неспроста. То есть его специально, папаша был, сказать, в общем, папаша был серьёзный человек. Вот, ну вы знаете, наверное, папаша ведь очень хотел быть философом и очень-очень, сказать, приложил к этому усилий. Но Поппер, который учился, он ему сказал: "Это не твоё занятие, ты занимаешься деньгами". Тот на Поппера очень обиделся, а потом понял, что Поппер был прав, что это жучара, ему нечего в философии делать, нужно вот заниматься этими вещами. Хотя Поппер был не только философ, он очень активно работал с британскими спецслужбами. Там всё засекречено до 2050 года. А вот, Андрей Ильич, по поводу Шваба, если можно, какие-то детали его списания, да, в утиль, отправку нашим зрителям, уважаемым. Расскажите, потому что, ну, многие до сих пор думают, что на самом деле это некая инсценировка, что на самом деле он не списан и в принципе все его влияния публичные и те доктрины, которые он двигает, вернутся просто сейчас чуть не врем. Нет, дело в том, что доктрины никуда не делись. Проблема в самой фигуре, потому что он, я где-то года три назад сказал, что его должны списать. Если бы это была его, не сливали бы так позорно через секс-скандал. Это уж вот, я думаю, что он просто начал очень много лишнего говорить, как в "Золотом ключике", когда прискакала лягушка и говорит, и Дуремар поймал пиявку, пиявка насосала только крови, что начала много болтать. Вот что конкретно примеры? Какие? Ну, он слишком пережимает. пережимает. То же самое говорит: "Мы тут создадим сверхчеловека, надчеловека". Это очень-очень похоже на всякие разговоры. Ну и решили сказать, просто дедушка потихонечку сходит с ума, нужно заменить его кем-то, ну такой же сволочью, заменили, просто более осторожный и так далее. Да, ну и потом, мне кажется, Шваб, как мне кажется, начал раздражать хозяев тем, что он возомнил, что он не игрок, а хозяин. Потому что я помню, как на G20 года два или три назад выступает президент Индонезии, после чего выходит Шваб, так его похлопывает по плечу и начинает говорить: "Ну, типа, так вот, пока не поздно, присоединяйтесь к нашему движению". Это поразительно, Шваба принимали и у нас, и на западе как вообще сказать, просто вот, ну, они понимали, что это приказчик от хозяев пришёл. Так что это респект его хозяевам, но всё-таки, сказать, вот я смотрю на Шваба, и так и крутится, помните, как Алиса говорит: "Вы думаете, вы кто?" Старых карт. Посмотрите на то, что он говорит. Я в своё время сделал две часовые передачи, я разобрал его книгу, написанную в соавторстве с Маре. Возможно, написал Маре, поставил только свою фамилию. Там логическое противоречие на каждой странице, просто вот на каждой странице логическое противоречие. Я специально разобрал, я шёл по тексту и вот, вот смотрите, вот он говорит здесь, на следующей странице он говорит противоположно. А ведь из этой книги сделали чуть ли не Библию. Так что, ну, то что Шваб ушёл, это ничего не меняет. Есть, кстати, более серьёзный человек в этой всей плеяде, чем Шваб — это Штром. У этого человека у него конкретный план. У Шваба такой идеи: "Вообще всех вас окунём, и будете у бурма". Очень чёткий план создания папко. И, ну, как у НПТИ — это тюрьма, узники не видят своих насморком. Идея мировой технологической полиции. Когда ему сказали, что это похоже на инквизицию, он сказал: "Да, похоже на инквизицию". То есть контроль над тем, чтобы изобретения и нововведения были только в центре, который контролирует мировая элита. А вот периферии, полупериферии им не положено иметь технические всякие вещи. И вот эта технологическая полиция мировая, она должна отслеживать ситуацию, чтобы там не появились никакие изобретения, которые могут навредить, сказать, контролю интернет 2.0, который под международным контролем. Туда же история. Это туда же полиция мысли. Ведь вот это вот, это знаменитая, значит, то, что саммит был в Нью-Йорке, подписали пакт будущего, который 143 страны подписали. И, кстати, само подписание вот этими 14 странами, ну, мы против, Китай воздержался, Индия подписала. Это, кстати, говорит о том, когда мы говорим: "Уже сейчас глобальный юг с нами". Ну где глобальный юг с нами, если они подписались под тот пакт, который лишает суверенитета? Правда, большая часть юга вообще суверенитета не имеет, но это уже другой вопрос. Так вот, но дело в том, что сам вот этот документ, он основывался на другой разработке, которая появилась 1 августа — это совет Римского клуба. Ну, понятно, что Римский клуб — это труп, который забыли похоронить, они там чего-то ещё трепыхаются, но документ они, сказать, произвели. И вот в этом документе там некто Крип, это из совета, вот это по будущему, он просто написал, сказать, пункт, по-моему, пункт "Се", полиция мысли. Это трудно сделать, я не представляю, как они это сделают по Третьему миру, но вроде в Третьем мире особенно и контролировать, сказать, полицейскими, но заявка сделана. И, кстати, на последнем Давосе речь об этом шла. Понятно, что Давос, Бильдерберг — это, сказать, ну не тайное общество троечников, то что-то близко, но главная функция и Давоса, и Бильдерберга — это вбрасывает на реакцию, открывать новое окно Овертона, там и посмотреть на всё это, ОТС, людишек, вот этот годится или нет. Когда-то на Бильдерберге ОТС Клинтона, вроде сказать, шустрый, не особенно ум, очень тщеславный, давай его сюда. Вот также когда-то эту самую Хабал Тетчер тоже, сказать, её на этом самом подцепили, на где-то на этом самом, на Бильдербергском клубе решили, что вот это будет рыть носом, придаст свой класс, будет служить. Её в общем Маунтбеттен там откопал. Так что, но тем не менее, вброшена идея. Дальше она, сказать, вот эта вот поступает пакт. Понятно, что если мы не подписали этот пакт, и Китай воздержался, он значения не имеет, но сам факт, что эта идея сброшена, она будет отрабатывать. Ребята играют в долгую, но пока мы сильны, пока силён Китай. Ведь весь этот пакт будущего, главная цель — это уничтожение суверенитета. Вот и поэтому ни мы, ни Китай под этим не подпишемся. Как говорил один деятель нашей истории: "Мы это отвергаем". Вот значит, мы это действительно отвергаем. Вот и, ну, Индия — это, так сказать, специфическая страна, достаточно что мы и Китай это отвергаем. Так что дальше всё выяснение отношений. Андрей Ильич, развивая как раз вот эту концепцию и идею полиции мысли, хочется поговорить о использовании искусственного интеллекта. Вот в каком разрезе? Многие говорят о том, что уже сейчас мы стоим на пороге технологической сингулярности, но вы, опять же, и в своих лекциях говорите о том, что та самая неопределённость, неясность, туманность будет касаться не только технологической сферы, но и социально-политической. Потому что появление вот этих инструментов, новейших, связанных с нейросетями, с искусственным интеллектом, в значительной степени будет определять и общественные отношения, социальные отношения и, соответственно, политические. Ваш взгляд, перспектива на ближайшее время, опять же, внедрение искусственного интеллекта, проникновение искусственного интеллекта в сферу социальных отношений, идеологии, в конце концов, ждёт ли нас в результате и повсеместная отмена, причём естественная отмена таких понятий, как выборы, демократия, автократия? В общем, очень интересно. Вам слово. Ну, я не специалист по институтам интеллекту, это лучше Ашманова расспросить, он потрясающе рассказывает об этом. Вот что касается отмены демократии, ну, во-первых, её уже и так нет, этой демократии. Но на последнем Давосе Шваб сказал следующее: "Искусственный интеллект сделает ненужным выборы, не надо будет тратить время и деньги, потому что интеллект подскажет, кого, сказать, выбирать". Вот, но дело в том, что искусственный интеллект — это инструмент, так же как биткойн — это тоже инструмент. Он может быть в одних руках, одним, так же как атомное оружие в одних руках — это одно, в других — это другое. Всё зависит от цели. Но искусственный интеллект, особенно если людям втюхать, что вот он сам всё решает, это идеальное средство для того, чтобы за ним спряталась элита. Читаем роман Эм, где описана, ска, планета, где люди даже не знают, что есть некий господствующий слой. Они думают, что есть некий вот мозг искусственный, который всем управляет. На самом деле в этот мозг закладывают программы некие люди. Кто-то может сказать: "А вот искусственный интеллект сам может продуцировать эти программы". И такая информация есть. ВС равно он не может работать без человека, будет оставаться за ним, и этот человек может очень легко прятаться и говорить: "Так вот, это искусственный интеллект решил, мы, сказать, вообще ни при чём". Я прошу прощения, просто недавно прочитал интересную новость. Там у GPT спросили в формате таком, какая страна с точки зрения вот этого нейросети является самой лучшей с точки зрения, ну вот, государственного устройства, общественного устройства. А как вы думаете, какую страну он произнёс? СССР. Причём дал очень хороший расклад, почему именно СССР с точки зрения достижений общества, да, и людей является, ну, на его взгляд, с исторической ретроспективы идеальным государством. Я просто подумал, может быть, нас ждёт в таком случае, знаете, есть такая игра Red Alert, то есть то самое технологическое будущее с красным серпом и молотом. Хотя, конечно, не уверен, я очень сомневаюсь в этом. Я думаю, что в истории восстановить ничего нельзя, восстановить СССР нельзя, да и не нужно, потому что СССР находился в структурном кризисе в семидесятые-восьмидесятые годы. Другое дело, что его превратили в системный. Но, поскольку советская номенклатура на рубеже шестидесятых-семидесятых годов принципиально отказалась от рывка, а в то, что они называли идеологически коммунизмом, то, что Стругацкий описали как мир полдня. Кстати, очень интересную вещь я недавно только узнал. После смерти Аркадия Стругацкого был старший брат, он был разведчик и сталинист, кстати. А младший брат был либерал, как водится всегда. Вот, ну, а младший был, да, либерал. За несколько, и у них есть такая вещь "Хищные вещи века", которая была ими написана как вот мир мещанства. Там и вот Борис, года за два до смерти, дал интервью и говорит: "Вы знаете, я переосмыслил, потому что мир хищных вещей века, в общем-то, комфортный мир, в нём можно жить". И, кстати, в последних романах Стругацких, "Жук в муравейнике", "Миллиард лет до нашей эры", там же помните, на планете Рак один из героев говорит землянину, что мир полдня нельзя создать для всех. Мир полдня может быть только для очень небольшой группы. А дальше, там помните, там три зоны в этой планете: сараг для творческих людей, в следующей зоне — это средний слой, и третий — это криминал, работяги и так далее. Но ведь в принципе вот тот мир, который проектирует ультраглобалисты, в хорошей жизни среднего слоя будет очень мало, но какая-то прослойка будет. И основная масса населения, которая выживает, это такое большое Сомали, не знаю, большой Заир, большой Лен Шабо из речных заводов, из романа Китая, такая разбойничья зона. Так что вот что касается искусственного, сказать, интеллекта, я полагаю, что за ним можно будет очень легко прятаться. И поэтому эта тема искусственного интеллекта, она им так очень-очень-очень нравится. А Россия, технологической ловушки вырвется или у нас тоже будет справедливое общество, но не для всех? Вы знаете, ну, во-первых, у нас и сейчас уже справедливое общество не для всех. Вот вопрос в том, насколько справедливое, насколько несправедливое. У меня сдержанный оптимизм по отношению к России, он, сказать, держится на двух вещах. Первое: у нас очень высокий болевой социальный порог. Мы можем, сказать, выживать в условиях, в которых западный человек не выживет. То есть мы, как Василий Иванович Чапаев, когда ему говорят: "Психической", он говорит: "Ну, хрен с ней, давай психической". Ну вот, так сказать, то же самое. Второй момент заключается в следующем: принцип Салтыкова-Щедрина, суровость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. Огромная-огромная страна, у нас до сих пор очень слабые институты. В России работают не институты, а чрезвычайные комиссии. Но чрезвычайная комиссия поработала, там опричнина или что-то, она как бы вот рассосалась. Вот очень интересная вещь. Я когда учился в школе, я заметил, я тогда не сделал никаких выводов, но я заметил: вот читаю учебник по истории, феодализм в России развивался не вглубь, а в ширь. Капитализм в России развивался не вглубь, а в ширь. Ну и советская система тоже развивалась не вглубь, а в ширь. Что это означает? Представьте, вот у нас батон хлеба, мы режем его обычным способом, мажем маслом, получается хлеб с маслом, бутерброд. А теперь давайте мы возьмём вот хлеб, разрежем вот так, и его нам намажем маслом. Масла уже не будет никакого, будет только хлеб. Поэтому я очень рассчитываю, что вот эти все вещи, они о Россию споткнуться не, не, не, не потому что здесь некий есть супеумный правящий слой, а просто в силу порядка вещей. Может быть, я излишний оптимист, но в условиях, когда весь мир находится в кризисе и когда очень много что не работает, и Россия настолько большая страна, я думаю, что здесь вот так здесь не получится. Я вспоминаю, например, что у нас вот сравнить, как у нас была компания по коронавирусу и на западе, как она была. На западе она была очень эффективной, а у нас, сказать, ну, люди ходили в масках, но работали по принципу, сказать, объехать систему, не в лоб, а вот таким вот образом. Андреевич, вот вы уже привели пример братьев Стругацких. Да, мир полудня. Хочется спросить, опять же, в контексте таких отсылок, метафор: что такое антропологический переход? И действительно ли мы в скором времени сможем наблюдать воплощение антиутопических идей в том числе в духе Ефремова и Уэллса? Знаете, антропологический переход — это не антиутопия, это один из сценариев, который был предложен на конференции 2018 года, которая проводилась в институте сложности Санта-Фе. Проводилась она под эгидой АНБ. На конференции были серьёзные люди, там не было учёных, Бони, ботаников, задротов. Там были руководители спецслужб, юристы крупных корпораций, человек 30-40 всего. Она не была секретной, но СМИ получили команду её не светить. Вот её материалы не распространялись, но, как говорили древние, даже самый тонкий волосок отбрасывает тень. Там было шесть шикарных докладов по искусственному интеллекту, кстати, Буром делал доклад, где говорил, что искусственный интеллект — это очень опасная вещь, и не надо с ней играть. Бур — серьёзный человек, это не Шваб. Самое интересное было обсуждение, дискуссии. Значит, дискуссия о том, помимо докладов, что в будущем было предложено четыре сценария. Первый сценарий назывался "Революционный": человечество решает проблемы и рвёт вверх. Второй был "Оптимальный": человечество решает проблемы, никуда не рвётся, как в еврейском акте, не ползёт, но зато мы решили проблемы. Участники сказали, что с одной стороны уровень вот этой клерковской элиты, о которой и должна выполнять, не хозяева же будут делать, а клерковская элита, волевая, интеллектуальная планка очень низкие, от них ничего ждать не стоит. Основное население, масса населения — это ходячие желудки. Кстати, реакция на показала, что не все ходячие желудки, и степень сопротивления на западе, она страшно меня удивила. Я думал, так и будет, что это будут ходячие желудки, которым скажут, и они побегут сами со своей верёвкой. Ничего подобного. 55% высказалось, что вероятен третий сценарий — катастрофа. Но в качестве желательного все высказались за четвёртый сценарий — антропологический переход. То есть это формирование общества, в котором верхи и низы отличаются как два биологических вида. Это не антиутопия, это, сказать, некая... Это или нет, но курс взят. Что значит два биологических вида? Одни живут долго, 140-160 лет, здоровые. Они питаются нормальной едой, живут в экологически чистых зонах. Элои или по Ефремовской категории — торманс, Джи, долгоживущие. А есть те, кто живёт 40-60 лет, вакцинируются, постоянно болеют, хилые, питаются искусственным белком, где может белок есть, но зато нет железа, который вот для копф очень важен. И ещё там есть. Вот значит, ну, вопрос в том, как запустить этот процесс. Но вот пандемия, кстати, это и была попытка запустить этот процесс. Хотя что-то мне подсказывает, что пандемия решала сразу несколько задач. Вы знаете, ведь может быть, я здесь, сказать, сгущаю. Если учесть, что распределение чёрных денег в научных руках Запада, спонсируемый номер один расходы — это практическое бессмертие. Практическое, сказать, ну не совсем бессмертно, практическое слово. Практическое. Ну там 200 лет, 150 лет, меняем органы, живём здоровые. Там вот, и я знаю, что уже с середины семидесятых годов всерьёз на западе ведутся опыты по получению, сказать, средств, которые вот, ну, омолаживают и продлевают. Вот представьте себе ситуацию, что нужно провести для того, чтобы решить этот вопрос, нужно провести опыты вакцинации на огромном количестве людей. Потому что, ну, просто вот серьёзная задача. Ну вот вакцинация от Ковида — это вот оно и есть. Может, это не только попытка создания, хотя и это тоже. Посмотреть, как люди будут реагировать, электронный концлагерь, как это всё. Я должен вам сказать, что у меня впечатление, что эта попытка не удалась. Она не удалась. Я мрию от движения Фурий Квадро Беров. Это ещё одна попытка расчеловечиванию. И, получается, по сути дела реклама. Вот этот, это намеренная история. Я написал у себя в Telegram-канале, что это запуск существ. Причём одни существа будут, сказать, сверхлюди, другие — не до люди. И это слишком откровенно было сказано. И не случайно тут же всплыла информация, что кто дедушка Шваба, кто папа Шваба — это у этого, кто Урсулы фон дер Ляйен, ское гнездо. Там и так далее, и так далее. Вот так что антропологический переход — один из вариантов будущего, который они пытаются реализовать. Я не думаю, что он получится. Мы не Индия и не Китай, и даже европейцы в нынешнем состоянии, сказать, в общем, это негодный материал для реализации антропологического перехода. Но попытки такие будут. Более того, есть тормоз. Так же, как когда-то Советский Союз тормозил наступление на демократические институты самого капитализма, буржуазного общества, наличие России, даже в том состоянии, в каком она сейчас находится, с тем правящим слоем, но само наличие России, оно объективно тормозит этот процесс. Поскольку в России мы провозгласили суверенитет, мы провозгласили традиционные ценности. Хотя я бы сказал, что это не традиционные ценности, это универсальные ценности. Потому что право быть человеком, право быть мужчиной и женщиной, а не хрен знает чем — это универсальная, общечеловеческая вещь. Так что в этом отношении традиционное и универсальное здесь, сказать, совпадают. Вот и в этом отношении, конечно, Россия, даже повторяю, в нынешнем её состоянии — это бельмо. Вот, Андреич, хочется в том числе поговорить с вами о сценариях России и, безусловно, об образах Победы. Мы очень ценим вас за это, и об образах поражения и конца существования. Вот давайте подумаем, опять же, в рамках вот такого мозгового штурма в эфире "Метаметрика": какие чёрные лебеди теоретически могут случиться в нашей стране для того, чтобы не вот этот позитивный сценарий, сценарий сдержанного оптимизма, о котором вы говорили, восторжествовал? Может произойти? Вам слово. Вы знаете, это не чёрный лебедь, это вполне понятный лебедь. Вот мне очень понравилась первая книжка Насима Талиба, а потом у него каждая книга последующая стала становиться всё хуже и хуже. И потом в какой-то момент у меня возникло впечатление, что просто прохиндей какой-то, который первую книжку сделал, а потом начал строгать. У нас все лебеди белые. На самом деле, я думаю, самый понятный чёрно-белый лебедь, который нам угрожает изнутри, потому что ядерную державу невозможно извне победить. Это проблема мигрантов. Понятно, что сюда приезжают и честные люди и так далее, но наличие большого количества, так сказать, мигрантов со своей структурой, со своей диаспорой, организацией. И если учесть, как британцы, прежде всего британцы, работают, британские спецслужбы, как они активно перехватили. Ну, Братья мусульмане сами возникли в Рите, но они бы так и заглохли бы, скорее всего, если бы английская разведка не подхватила их для борьбы с левым движением в арабском мире. То же самое, сказать, было и после Второй мировой войны. Я уверен, что среди мигрантов есть целые ячейки не просто исламистов, а структур чужой разведки, причём не только британской, пакистанской, например, турецкой. И это готовые структуры, в принципе, организовать. Вот, например, я вижу праздники в Москве, когда, ну, дезорганизована есть некая внутри, сказать, вот сила, которую можно использовать, создав давление извне. И вот скажем внешний конфликт, и вот вам изнутри. Это то, что описывал Союз внешнего и внутреннего пролетариата. Но тогда это был, сказать, внешний внутре пролетариат. А сейчас вот здесь наличие вот этих вот всех вещей. Ну вот решение этой проблемы — это устранение одной из серьёзных, сказать, опасностей, которая может при определённых условиях дестабилизировать ситуацию. Нужны меры, которые это урегулируют. Ну, например, а как в Арабских Эмиратах? Люди не могут привозить с собой семью, люди не могут приехать больше, чем на полгода или на год, они должны уехать. Ну, кто-то скажет: "А вот ему могут в своей стране выписать новый паспорт, на новый им он приедет, дактилоскопию. Для чего приехал с дактилоскопией, сказать, тот же человек? Ну, иди в тюрьму тогда". Вот это решаемые проблемы, вполне решаемые. Но вот я думаю, что это одна из самых серьёзных внутренних опасностей, которые есть у нас, и мы должны видеть, что практически в Европе мигранты превратились в этническое оружие. Нельзя допустить, чтобы это произошло у нас. У нас до этого ещё не дошло. Дошло, то есть мы накануне кризиса миграционного, но не в нём. Ну, я бы сказал, мы ещё не накануне. У нас одна вещь, которая нас отличает от европейцев: у европейцев развязали руки этническому оружию. То, что европейцам в течение многих десятилетий говорили: "Вы виноваты, вы виноваты, вы виноваты". Это всё произошло, вот колониализм, пятая, десятое. Ну, во-первых, Россия, если был в России и был колониализм, он был наоборот, потому что метрополия перекачивала периферию. Во-вторых, никто никогда не внушал нам, поскольку мы привыкли жить в межнациональной среде, никто не внушал никогда русским комплекса вины перед среднеазиатами, перед Закавказьем. Мы всегда считали этих людей равными себе, в отличие, скажем, от англичан или французов. Поэтому у нас комплекса вины перед этими людьми нет. И этот комплекс вины не сработает. Поэтому применение этнического оружия здесь, в России, она как раз натыкается вот на это отсутствие комплекса вины. Не то что не хочу не согласиться, но вот оно не работает на наше общество внутри нашей страны. Но тот самый комплекс вины для русских, которые остались в этих странах, вполне себе навязывается. Учебники истории в Узбекистане. Да, я понимаю, это недоработка, сказать, вот наших структур. Потому что если мы, сказать, в одной организации, там ОДКБ, СНГ, пятая, десятое, то одно из условий нормальных отношений, например, условия принятия сюда мигрантов, если вы пи, что Россия была эксплуататором, колонизатором и так далее, то пошли вы на хрен со своими мигрантами. Зачем вы к нам идёте, если мы у вас столько, сказать, вот сделали? Вообще нужно сказать, что, конечно, национальная политика в Советском Союзе была одной из грубейших, сказать, советского человека. Советского нет, индустриализация, мы создаём там пролетариат. Но дело в том, что пролетариат там не удалось создать, там удалось, пролетариат весь поехал из Нахрена, там создавать было Академию наук местную. Когда нужно было создать филиал Академии Наук СССР в городе, и, ну, и так далее. Получилось, что национальная политика гнобила русских и создавала национализм на месте. И ведь смотрите, в каких республиках нечто вроде советского человека, то есть отдельных местах, сказать, выросли разные советские люди. Но лучше всего, лучше всего это легло на Российскую Федерацию и на Беларусь. Очень показательно, что в середине семидесятых годов наш замечательный японист Певзнер, значит, написал в своём дневнике следующее. Я знал этого человека, когда я работал в институте научной информации, он работал в ММО и приходил делать у нас доклады по японской экономике. Но я не знал, насколько это глубокий, серьёзный человек. Уже в девяностые годы был опубликован его дневник. И вот в дневнике запись семидесятых чего или семидесятых пятых годов он пишет следующее, я цитирую почти дословно: "Если в Советском Союзе когда-нибудь победят рынок и демократия, это приведёт к гангстерито жизни и распаду страны. С Россией останется разве что только Белоруссия". То есть он зафиксировал вот эту близость, по советско, советская легла в России и Белоруссии. Ни в Прибалтике, ни на Украине, ни в Средней Азии, ни в Закавказье советско были отдельные, безусловно, люди, сказать, которые чувствовали себя советскими. Но основная масса интеллигенции, мы это увидели во время перестройки, ведь это в России, перестройка в Российской Федерации, перестройка шла под антисоветские лозунги. А в республиках, так кроме антисоветских лозунгов, были антирусские лозунги: "Русские, убирайтесь, вы, сказать, виноваты во всём, виноваты, что заводы построили там и так далее". И в этом отношении, конечно, нужно сказать, что национальная политика Советской власти оказалась одной из самых провальных. Не могу, конечно, не задать вопрос про Ближний Восток, учитывая тем, бо прекрасный образ. Учитывая то, что недавно у нас Яков Кедми был на интервью и он как бы свою точку зрения излагал. Как вам кажется, кто продолжает сейчас поджигать Ближний Восток? С какими целями? И дойдёт ли это до горячего столкновения, в том числе ядерного, между Израилем и Ираном? Мои зрители, правда, всё время говорят: "Только не отвечайте вот этой фразой: "Я пророк". Вот я не пророк, я не могу говорить, до чего это дойдёт. Дело в том, что Израиль и арабы — это не игроки первого уровня. Это, сказать, при том, что Израиль сейчас демонстрирует наплевательское отношение к мировому сообществу, к Америке, но это только пересменка до выборов. Дальше может быть по-другому. Э, давайте ставить вопрос, как римляне: "Дела, кибо кому выгодно?" Значит, мировая игра есть комплекс. Одна линия — это ВПК и госб. Другая — это, вот сказать, наднациональные структуры. Это один средств, другой средств — это американские кланы и американские лато в новом этом мире, глобализация 2.0. Дело в том, что старая глобализация, вот эта вот, которая ушла, это была на самом деле агония капиталистической системы. Хотя Киссинджер говорил, что глобализация — это новый термин для американской гегемонии. Здесь мы с товарищем Киссинджером не можем согласиться, сказать, товарищи Киссинджер ошибаются, он не понимал диалектики. Вот, значит, дело в том, что как только возникает капитализм, капитализм, мировая система. Обратите внимание, как только начинает формироваться мировой рынок, тут же возникает сразу несколько крупных империй. Во-первых, ну, это Османская империя, она оформляется как империя. Россия — империя Ивана Грозного, на самом деле, даже и чуть попозже. Софе вида в Иране, моголы в Индии, цины в Китае и даже токугавы, которые не были империей, но это был ответ на возникновение, сказать, вот мирового прота рынка. В нём должны быть крупные единицы. То же самое в том мире, который сейчас наступает. Этот мир будет глобальным, но базовыми единицами будут макрозообентоса. Ну, европейцы вылетают вообще. Британия. Дело в том, что британская империя, у неё несколько было таких опорных точек: юг, Китай. Ну, сейчас, при том, что в Китае идёт борьба, в чём уязвимое место, на мой взгляд. Дело в том, что те шесть крупнейших банков, которые контролируют мир, один из них — Народный банк Китая, но команда Сид Змпиерсер из Лондона. Хитрая вещь. Это макрозообентоса. макрозообентоса. Британцы, их макрозоны, им больше всего мешают американцы. Поэтому задача Соединённых Штатов Америки — ослабить, но не так, чтобы они оказались слабее блока. Блок, кстати, Китай плюс Российская Федерация против США — это английская задумка. Я сейчас не буду долго разговаривать на эту тему. Англичане прекрасно понимают, что даже объединённых сил Китая и России маловато для войны. Война — это ядерная, так сказать, вполне хватит для противостояния. Но для того, чтобы уравновесить, значит, нужна война, в которой погрязнут американцы. Война в Восточной Европе крупная. Всё-таки это Европа. На Дальнем Востоке, там Япония, Китай — тоже сложно. Ближний Восток — идеальное место, но на Ближнем Востоке большая война возможна только между шиитами и суннитами. Потому что большая война между Израилем и арабами, ну, если Запад вмешается, то Израиль очень быстро, сказать, её закончит. Если свою рону в свою сторону. Конечно, если, скажем, какая-нибудь Харрис или Обама, она будет, так сказать, спокойнее относиться. Это, кстати, тоже британская. Об этом чуть позже. Хорошо, значит, в принципе, арабы один на один с Израилем, даже при ядерном оружии Израиля, арабы их численно задавят, при жутких потерях, но они их численно задавят. И вот тогда возможен конфликт шиитов, и тогда большая война на Ближнем Востоке, которая втянет вообще, как воронка, абсолютно всех, что очень соответствует британскому интересу. Но у британцев здесь очень хитрый интерес. Кин же откровенно сказал, что в спорах Британии и Америки он чаще всего занимал британскую точку зрения. И вот Киссинджер в 2012 году говорит: "Через 10 лет Израиля не будет". Вот мне интуиция подсказывает, что если бы не наше, то израильско-хамасовский конфликт начался бы в 2022 году, но он вот отодвинулся. И представляете, вот начинается этот конфликт на Ближнем Востоке. Британцы были всегда противниками создания государства Израиль. То есть топится Израиль, огромная война на Ближнем Востоке, которая затягивает просто воронкой, затягивает всё. Да, вмешивается Иран, вмешивается США, и тут появляются британцы в белом фраке. Они-то далеко и воевать будут американцы. Вот так что я думаю, конфликт вот этот на Ближнем Востоке не случайно. Американцы делают сейчас всё, чтобы его не произошло. Заместитель директора ЦРУ после убийства Хании рванул в Тегеран, тут же объяснять им, что, ребята, не надо, не надо, вот мы, сказать, договоримся. А помните, Блинкен приезжает в военное, в самом начале вот этого конфликта, договаривается о чём-то, он уезжает, и израильтяне бьют и уничтожают больницу. То есть израильтяне, ли мы не знаем. Дело в том, что ХАМАС и Хизбалла, очень-очень много разных других людей, про балканских политиков и вообще деятелей говорят, что если это балканские деятели, он работает только с одной разведкой, с ним никто разговаривать не будет. Но я думаю, что на Ближнем Востоке примерно то же самое. Это зона, которая нашпигована своими играми. Тем более что у спецслужб есть и свои интересы, автономные от, сказать, государства. То есть вот в чём сложность нынешнего прогнозирования. Мы имеем дело с кубиком Рубика, и в этом кубике Рубика, сказать, не всё. Поскольку система идёт в разнос, какие бы, сказать, сильные ни были вот семьи, корпорации, поскольку система идёт в разнос, её очень-очень сложно контролировать. Более значительно простая ситуация — развал Римской империи. Но там это всё в чистом виде, из Рима уже не контролировались вот эти процессы ни в провинции, ни здесь. Здесь и в этой ситуации, в которой мы оказались, резко вырастает роль факторов ситуативных, личностных и случайностей. Давней истории, в начале X века две женщины, обе дочери Малюта Скуратова-Бельского, уничтожили две свои династии. Одна уничтожила династию Годунова, другая династию Шуйского. Вот когда всё на весах, вот бабочка села. Я очень люблю эту метафору: бабочка села на эту чашу весов, и всё пошло. Поэтому мы живём сейчас, с одной стороны, в очень интересное время, потому что ситуация меняется, с другой стороны, во время опасное, когда случайность может привести к разным результатам. Кстати, Барбара Такман в книге "Августовские пушки" очень хорошо это показала, потому что вроде бы вот не хотели войны, она вот случилась. А я не могу не спросить. Очень часто, кстати, в комментариях под нашими выпусками, не только с Кедми, наши уважаемые подписчики печатают слово "Хабад". Я сейчас попытаюсь объяснить, что я имею в виду. Существует некая концепция, теория. Мне очень интересно ваше мнение. Почему действительно обострение на Ближнем Востоке и сейчас военный конфликт, который провоцирует Израиль, причём с каждым разом всё выше и выше и выше, совпали, в том числе, ну, прямо скажем, с военным конфликтом, в котором находимся мы? Что есть некая договорённость, что в случае реализации сценария, о котором говорил Киссинджер, при котором Израиля не будет, необходимо, как бы сейчас, может быть, странно и кощунственно это не звучало, пространство для того, чтобы люди уехали. И вот это пространство рядом с нами вполне себе соответствует этим критериям. Как это теории? Знаете, я не... У меня есть такой знакомый, очень серьёзный взрывник. Он уже 40 лет по всему миру взрывает: Югославия, Сирия, Мали, далее, везде. Мы разговорились, и он сказал: "Говорит, ю, в качестве места для жизни, говорит, сначала нужно его разминировать". Там, говорит, заминировано напрочь всё. Причём, говорит, если мы знаем, что мы минируем, то, сказать, они уже не помнят, где они что минируют. Ну, может быть, массовка туда поедет, но дело в том, что я, например, знаю, что у Соединённых Штатов по каждой стране есть список лиц по фамильной, вот кого бы они хотели себе пригласить. Вот по Израилю это список 900.000 человек. Может быть, массовка поедет туда, где мины, но я думаю, что совпадение по времени конфликта на Востоке и в Израиле связано не с Хабадом и не с вот этим, сказать, поиском какой-то, сказать, новой земли обетованной. Я думаю, связано оно с играми значительно более высокого уровня и значительно более серьёзными, сказать, целями. С играми очень-очень, сказать, больших людей. Вообще нужно сказать, что вся тема еврейского фактора в своё время была раздута шотландского обряда. Им нужно было отвести от, сказать, от себя, э, вот подальше. Так же, как вот кого вытолкнули на первый план, как сейчас, сказать, мировая элита — Ротшильды или Рокфеллеры. Причём Ротшильды — это топ-менеджеры всего, при том, что родов на начало XX века богатство было 3,2 триллиона. Ну, Рокфеллер вообще сильны тем, что за ними стоит Соединённые Штаты. Но как будто кроме них больше никого нет. На самом деле, когда вот говорят там Хабад, Ротшильды, Рокфеллеры, если это вбрасывает в общественное пространство информационное, это означает, что нам запускают тот шар, за которым мы должны побежать и кричать: "Вот оно, мировое правительство, сионист и сионист американский". Вот, вот где все секреты, вот они. А в это время реальные люди сидят в стороне. У моего одного хорошего знакомого в одной европейской стране есть знакомый, он принц. Эта семья контролирует часть этой страны примерно с X века. Вот он ему говорит: "Ты знаешь, в любое время, они большие друзья. Приезжай ко мне в любое время, всегда для тебя найдутся апартаменты у меня в нашем дворце, замке. Только, говорит, за исключением последней недели июня, первой недели июля. Знаешь, у меня в поместье проходит чемпионат среди европейских аристократических монархических семей по теннису. Там мы всё и решаем". А вы потом говорите: "Бильдерберг", там "Трёхсторонняя комиссия". Говорит, ведь для того, чтобы принять решение, не надо сидеть в каком-то клубе. Достаточно сесть трём, четырём, пяти людям и договориться или не договориться. Ну, просто сказать за игрой в теннис. Не зря я начал уроки большого тенниса брать, готовлюсь, готовлюсь. Вот такая вот вещь. Я хочу ещё раз сказать, что структура мировой элиты и их противоречия — это очень-очень сложная вещь. Здесь дело не обстоит. Так что некий Икс звонит другому: "Так, хорошо бы нам переворот в этой стране устроить". Нет, это очень серьёзное согласование, и есть очень жёсткие правила, которые действуют. Там, ну, 50, я не знаю, сколько-то точно, там 50-60, ну, не больше 100 семей. Вот для тех семей, которые, так сказать, ниже, вот для них есть серьёзные очень правила. Вот Кеннеди нарушили эти правила, их наказывали в течение жизни трёх поколений. Бушам повезло больше, когда они наехали на Кофе Анона, им сказали: "Нельзя, потому что Кофе Анон женат на женщине из семьи Валленберга". А Валленберг — это, сказать, первая пятидесятка. Поэтому Буши, которые в третьей сотне, им с суконным рылом в Калашный ряд никак нельзя. Так что здесь идут договорённости. Другое дело, что в ситуации, повторяю, когда идёт в разнос, здесь может прилететь Ной. Пользоваться этим чёрный лебедь, и дальше уже все будут адаптироваться под эту ситуацию. Но, с другой стороны, вот история всех крупных войн и революций, будь то французская или Вторая мировая война, она показывает, что если нет решения владельцев вещества, энергии, информации, то есть денег, информационных процессов, контроль над населением — ничего не будет. За всеми европейскими лидерами, или не за всеми, стоят те самые серьёзные люди, которые принимают решение. Или, может быть, там за Мелони никого нет вообще. Она так случайно, ебро. Вот за Мелони, вы знаете, вот восточно-европейские лидеры, там, мне кажется, ну, не там, может быть, больше свободы, потому что это менее важные страны. Италия всё-таки очень важная страна, где два десятка семей, типа Орсини, Половини, Колонны и так далее. Там вот случайность менее возможна. Маловероятно в Португалии. Ну, Португалия — это такая квази-колония, сказать, Великобритании. Нет, нет, это Коста-Рика, Уругвай, Словения. Там может быть. Вот Орбан может быть только в Венгрии, Фиц может быть в Словакии. Вот Фиц не может быть в Италии, и Фиц не может быть во Франции. Там всё значительно жёстче. Хотя я думаю, что представители старых семей, но они не могут не презирать тех людей, которые сейчас находятся у власти. Но, как сказал товарищ Сталин, нет других писателей. Можем мы предположить, что за Шольцем кто-то стоит из серьёзных? Вы знаете, вот я думаю, что Шольц, вот опять же, это догадка, она по косвенным свидетельствам. Я думаю, что Шольц выскочил в ситуации, когда, ну, вот так сложилось. А вот что касается Бербок, вам лучше пригласить, сказать, Виталия Волкова, который расскажет. Вот Бербок — это вот слепленный совершенно персонаж, которого лепили специально и, так сказать, вот двигали. Другое дело, что сейчас вылетит из власти, и всё. А вот проблема в том, что нынешние лидеры, они слеплены. Кстати, вот смотрите, что произошло сразу же после разрушения Советского Союза. Два события очень важные: девяносто второй год — это Рио-де-Жанейро, когда был принят план устойчивого развития. То есть устойчивого развития — это звучит хорошо. Меня удивляет, когда наши говорят про устойчивое развитие. Это минус 6 миллиардов населения планеты. Вот. То есть Бархатный. И в девяносто втором году была создана школа молодых глобальных лидеров. Шваб — это Шваб, ник откуда вышел. Макрон вышел оттуда и масса-масса других людей. То есть там начали вот готовить этих биороботов, которые потом, сказать, пришли как безликие. Я не помню, Мелони прошла эта школа или нет, но нужно сказать, что Мелони, между прочим, ведь не случайно после Давоса 24 гейс и Урсула фон дер Ляйен, как Кот Базилио и Лиса Алиса, они рванули в Италию, где потребовали, чтобы Мелани дала команду, чтобы по итальянскому телевидению перестали мочить Давос и ультра-глобалистов. В Италии очень в этом отношении, сказать, очень-очень жёстко. В Италии ультра-глобалистов поддерживает Ломбардия. И как раз Гейтс, и вот эсэсовская, сказать, сторонник ультра-глобалистов. Но они там развернули агитацию, что вот фермеры, если они откажутся от сельского хозяйства, то хорошие деньги там получат. И потому что на последнем Давосе очень активно звучала идея, что сельское хозяйство — это большая угроза нашей планете, и сельским хозяйством нужно заканчивать. И даже кофе нужно заканчивать пить. Ну и мясо не есть. Там смешная вещь была, это показали по итальянскому телевидению. Журналистка, ну, не журналистка с одного из центральных каналов Италии, она шла в ресторан, где вот, сказать, кормились все эти Урсулы и Шваб и так далее, и она е спросила у директора Влади ресторана: "А какие у вас вегетарианские блюда?" Сказала: "Нет, у нас никаких вегетарианских блюд, у нас только, сказать, мясные блюда". Потом она же подошла к шофёру Шваба. Она заметила, что стоит машина Шваба, и она постоянно там работает, мотор отравляет атмосферу. Она говорит: "А почему у вас мотор работает?" Он говорит: "А господин Шваб очень любит, чтобы в машине было тепло, и вот мы оставляем, сказать, у нас мотор работает". Так что вот это вот всё, это для, сказать, вот этих вот для Джи. Но не ГЖИ ни в коем случае. Про казаться, а не быть. Вот к слову, быть, а не казаться. Андреич, хочется не свойственную, честно скажу, для вашей экспертизы тему поднять, но безумно интересно ваше мнение. Вы, наверное, знаете, что там с недавних пор в Вологодской области губернатор Георгий Филимонов и информационные поводы, связанные с ним — это не только развитие территории, но они очень часто с внутренней политикой, идеологией. Вы несколько раз в нашей программе цитировали Сталина, товарища Сталина. Кстати, в скором времени памятник товарищу Сталину появится на России. Уже появилось больше 6 памятников, но очень часто в частных местах. Хотя, а вот здесь вот на уровне Курей поставили только что местные власти памятник Сталину. Ну вот, собственно, скоро на уровне губернском появится. Это я не знаю, следили или нет. Появляются определённые нарративы, связанные с тысячелетней нашей историей, потому что тот же Георгий Филимонов, инагуа Зро нае пространство на уровне наших регионов и губерний стало постепенно обретать определённые, ну, я не побоюсь этого слова, идеологические очертания. Не только в Вологодской области, но это просто как самый яркий пример. Возврат к корням, попытка адаптировать лучшие практики и советского проекта, и Российской империи в нашем, скажем так, современном мире. Попытка некого движения, не ультралиберализм, кажется, Филимонов и демонстрирует. Как вы считаете, на ваш взгляд, является ли это неким сигналом того, что эти процессы пойдут и дальше? Либо, как вы сказали, это всё зависит от конкретной, и в общем-то, та, скажем, очень удачная, но тем не менее случайность? Вам слово. Нет, я думаю, что это не случайность. Это реакция на те 30, ну, даже с позднего, уже с Горбачёвской перестройки. Это реакция на вот эти 30 с лишним лет, когда, сказать, опл наше прошлое, и советское, и часть имперского прошлого. Да, это реакция. И вот что интересно, я сам приводил эти цифры. Где-то года три назад был опрос, и причём это в когорте молодёжи позитивное отношение, сказать, к Сталину — около 70%. То есть буржуи 30 лет бились, бились, поливали грязью советское прошлое и Сталина, а вышло всё наоборот. Я помню, сколько усилий было положено, всякие, сказать, фальшивые фильмы, сказать, там, если это война, то это обязательно этот самый смерше жестокий и так далее. Всё по-другому, потому что реальная ситуация, реальная ситуация, наше противостояние с постзападом или западом, неважно, как мы сейчас это назовём, она потребовала обращения к корням, потому что это единственное, что у нас есть. Наши победы имперского прошлого, наши победы советские. И это не случайность. Хотя очень много будет зависеть от конкретных людей, которые будут это двигать. Но то, что памятники Ивану Грозному и, сказать, Сталину ставятся, это очень-очень правильно. Я недавно, сказать, реализовал такой проект, который называется "Шахматы Фурсова: Россия против Запада". Ну, ко мне обратились ребята, мастера, ко мне: "Мы хотим сделать политические шахматы". Там Байден, там вот. Я сказал: "Ребят, через 5 лет Байдена забудут. Давайте я подумаю, и мы сделаем шахматы исторические. Вот последние 400 лет исторической России с Ивана Грозного противостояние России и Запада. Квинтэссенция фигур Запада и России". Но у меня не было проблем найти короля и ферзя для шахмат России. Король — это Иван Грозный, ферзь — это Сталин. Вот. Король и ферзь с той стороны. Король — это Римский папа, мы постарались ему предать лица Иоанна Павла II. Ферзь — это Елизавета I, XV век. Вот и всё. Все исторические фигуры. Э, ну, пешка — это русский воин с мем. Я очень долго думал, нач, пешки со стороны Запада. Ну и в конце концов мы придумали. Это фигурка — это иезуит в капюшоне. В одной руке у него чаша с ядом, а в другой — кинжал. Сделано это очень хорошо. Вот такие вот фигуры. Они из камня. Доги. Провокационный вопрос: Путин будет какой-нибудь фигуркой там? Нет, там нет современных деятелей. Ели бы, вс-таки, были. На какую фигуру вы бы поставили нашего президента? Ну, понятно, что и король уже занят. Вот давайте вот из оставшихся. Нет, дело в том, что там все фигуры заняты. Например, например, ладьи. Ладьи у нас — это Николай I и Александр III. Э, значит, э, слоны — это Суворов и Скобелев. Я очень долго думал, конь — это, это не кавалерия, это очень хитрые такие, сказать, фигуры. Это спецслужбы. Один для меня был совершенно понятен — это Берия. Я долго выбирал между Бенкендорфом и Дзержинским, но я всё-таки выбрал Дзержинского, потому что Бенкендорф работал уже в сложившейся системе. И не Бенкендорф был главным человеком, там был фон Фок. Вот. А Дзержинский, во-первых, он был шире, он занимался многими вещами, и во-вторых, он создавал систему. Поэтому у нас вот это всё, сказать, разобрано. Я очень долго думал: Александр I или Александр II, потому что Александр I, он недооценённый был человек. Знаете, ведь Александр I, у нас были масонские ложи, потом он их запретил. Но дело в том, что контролировал масонские ложи через своих агентов. Александр I, он не был самы масоном, но он их контролировал. Но я всё-таки решил: Александр I много накосячил во войне с Наполеоном. А хотя он победитель. Вот Александр II — это, сказать, я его, сказать, отфиксировал. Александр II, если интересно, могу рассказать, кто кто с той стороны. Безумно интересно. Я просто в контексте такой современной молодёжной мемной. Прошу прощения, субкультуры. Почему про Путина спросил? Потому что тогда будет, сказать, Путин наш слон. Это было слишком мелко по нынешней ситуации. Глава ядерной державы, кем бы он ни был, это может быть, поскольку он может нажать кнопку, это ферзь. Вот. А с той стороны, значит, у меня получилось так, поскольку для России главная власть — это Николай I и Александр. С той стороны деньги. Значит, это второй роль. Их слоны — это Бисмарк и Наполеон. И вот я долго думал насчёт коней. И один конь — это Ве Хаут, Иллюминаты, а другой — начал Айла. Ребята сделали. Вот такие фигурки. Ребята сделали просто точное, сказать, лицевое сходство. Шикарно. Даже на уровне просто попытки визуализации — это шикарная идея, могу сказать. Просто отталкиваясь от вашей метафоры такой шахматной, во многом за последние несколько лет структура российской политической элиты несколько поменялась. Если раньше говорили, что у нас очень много западников, про-западных элементов в системе, да, которые в целом мыслят в категориях Шваба и там, и так далее, весь длинный список, да, сейчас что-то изменилось? Или на нашей доске всё равно остались эти люди, которые связаны с теми управляющими элитами? Вы знаете, я думаю, что изменилось. Вот. Но, во-первых, у нас появились обиженные западники. Вот западники видели, что их туда не взяли. Раньше обиженные патриоты просто только были. Да, да. Значит, их не записали в буржуи, свои. Они-то все всей душой хотели, а им просто в душу плюнули. И поэтому у нас сейчас есть обиженные западники, которые говорят: "Там ударить по Лондону, там ударить по тому-то". Можно подумать, что хозяева сидят в Лондоне. Ну, они, суно, и хрен бы с ним. Вот мы не призываем на площадке Руба ничего подобного делать с уважаемым господином. Для кого-то холодным, думаю, первый холодный душ — это смерть Каддафи. Я думаю, что для наших руководящих товарищей стало совершенно понятно, что с этими людьми договариваться нельзя. Они видят, им показывают хронику убийства Каддафи. Они радуются и хлопают. Владу людоеды. А ведь эти людоеды обещали Каддафи. Каддафи был ОТК. Телефон связался с Хиллари Клинтон. Она ему сказала то-то, то-то, то-то. После этого его убивают. Значит, это был первый холодный душ. Затем холодный душ, сказать, наш президент говорит. Он договаривается с Обамой, что он, сказать, убедит это. Путин сам рассказывал с экрана, убедит Януковича убрать, сказать, в этих самых Беркут. Его тут же обманывают. То есть это люди, с ними договариваться нельзя. Я думаю, что для нашей части это был холодный душ. Вот. Но безусловно остались те люди, для которых, вот они обиделись на Запад, но всё равно Запад — это вот что-то такое цивилизованное. Хотя я вот бывал и в Париже, и в Лондоне, но Москва намного более цивилизованный город, чем Париж, точно. Потому что я Париж очень люблю, но Москва намного более комфортный город для жизни. И поэтому у нас сейчас очень много есть того, чего нет на Западе. А, я прошу прощения, опять же возвращаясь к современным трендам, есть такая политолог, я именно так её называю, Шульман. Она объяснила, да, она объяснила, что все преимущества Москвы — это демонстрация принадлежности России ко второму миру. А вот там, где все самые просвещённые, лучшие в первом мире, там никакого быстрого Интернета быть не должно, никакой доставки быть не должно, потому что это эксплуатация труда, бюрократия. Там должно, там должно, как в Брюсселе, в центре города пахнуть мочой. Да, это просвещённая Европа, а мы варвары и орки. Очень хорошо. Вот пусть Шульман там и живёт. Вот там самое место. Вот Шульман, все, все, а и агент. Мы обязаны это сказать, да. Вот пусть она там живёт, очень хорошо. Пусть сюда не возвращается, не надо. Я, кстати, полагаю, что вот одна из вещей, которую нужно сделать, это был бы водораздел. Я не понимаю, ну, объявили иноагентом. Вот она сидит там, и иноагентству ИТ вовсю, так сказать, там вот это иноагентство своё. Иноагентом очень мало объявить иноагент, значит, лишение гражданства и высылка из страны. Вот и всё. Вот тогда иноагент — это работает. А так, ну, хорошо, ну, иноагент, дальше что? Тем более, если ты уже вне страны, то и тратиться не надо. Как знаете, во времена как раз пандемии была расхожая фраза: "Смотрите, как природа очищается". Ну вот по внутреннему ощущению Россия очищается, очищается, очищается. Но тем не менее этот процесс должен быть системным. Как говорил Иван Грозный: "Перебрать людишек". Пятиминутка системного гуманизма на метаметрике. И в общем, Андреевич, спасибо огромное за невероятную увлекательную беседу в очередной раз. Я призываю наших подписчиков и всех зрителей метаметрика: если вы смотрите этот выпуск, обязательно подписывайтесь на ресурсы Андрея Ильича Фурсова. Блестящий Telegram-канал, YouTube-канал. Андреевич представлен на других альтернативных площадках. Все ссылки мы укажем в описании под роликом. Андреевич, у нас, как обычно, как вы помните, есть традиция. Вот, пожалуйста, камера перед вами. Если у вас есть какой-то внутренний посыл, пожелание, рекомендация, совет, что угодно, нашей аудитории, своей аудитории, поделитесь им. Но перед этим, а если ваш наш проект вам нравится, порекомендуйте подписаться на метаметрику. Я рекомендую подписаться на метаметрику. Я здесь третий раз, надеюсь, что не последний. Ну и всем зрителям я хочу сказать очень простую вещь: без борьбы нет побед. И если мы собираемся жить вот в том очень непростом, а мире, в котором мы живём, а мы действительно живём в очень... Мы живём уже в военную эпоху. Так вот, не надо, сказать, милитаристских призывов, но нужно понимать, что без борьбы нет побед. И нужно понимать, что наш противник на этот раз нас приговорил к уничтожению. То есть вот первый раз это был Гитлер, надеялись, что последний раз. Но Запад нас приговорил. Культура отмены — это уничтожение и культуры, и вот этих всех вещей. Поэтому нужно настраиваться на длительное противостояние, сказать, позиционное. И когда меня спрашивают: "Дит в бор", поскольку борьба очень жестокая, то победит тот, кто упадёт последним, желательно на труп противника, чтобы его придавить. После этого встать, отряхнуть и двигаться дальше победителем. Это Андрей Фурсов на метаметрика. Помните, мир меняется, пока-пока, мы остаёмся собой.

Назад

Залогинтесь, что бы оставить свой комментарий