Как психотерапия стала религией | ФАЙБ

ruticker 06.03.2025 18:34:46

Текст распознан YouScriptor с канала Файб

распознано с видео на ютубе сервисом YouScriptor.com, читайте дальше по ссылке Как психотерапия стала религией | ФАЙБ

# Погружаемся в мир эмоций и искусства с телевизором Киви Ещё 20 лет назад в России почти не говорили о психотерапии. Сейчас объём её рынка составляет примерно **80 млрд рублей в год** — больше бюджета Екатеринбурга. Считается, что четверть россиян нуждается в психологической помощи, это вдвое больше, чем число тех, кто хоть раз за ней обращался. Но по сравнению с 2009 годом психотерапевтом стало обращаться вдвое больше наших сограждан. Чаще всего это делают жители крупных городов и молодёжь. Но тут, как и с интернетом, молодёжь задаёт тренд, а более возрастные группы потом его подхватывают. Если раньше люди в основном ходили на очные консультации, то теперь появилась целая гора сервисов, где можно излить душу и проработать травму детства онлайн, не вставая с дивана. Некоторые даже при выборе партнёра в первую очередь интересуются, не где человек работает или учится, а проходил ли он терапию и проработал ли все свои травмы. Взгляните на эти два графика: тут показано число религиозных людей в Штатах, то есть тех, кто регулярно посещает службу, и число клиентов разного рода психологов, психиатров и психотерапевтов. Сразу бросается в глаза любопытное совпадение: в церковь люди ходят всё реже, а на консультации — чаще. Получается, люди променяли крестик на дневник эмоций. После этого ролика вы увидите, что психотерапия уже давно напоминает современную религию, и где-то она её даже превосходит. Как обычный дисклеймер: я не врач и о диагнозах говорить не буду. Этот ролик не про то, хороша психотерапия или плоха. Он про то, как так вышло, что терапевты становятся новыми священниками. Почему мы стали говорить диагнозами? И самое главное — кому это на самом деле выгодно? С вами Файб, вы на канале, где интересные истории не просто рассказывают, но и пытаются объяснить. ## Давайте поймём, о чём мы вообще говорим Всего есть три вида профессионалов, которые помогают людям с их душевными проблемами: это психиатр, психолог и психотерапевт. Делить их на специализации можно до бесконечности, поэтому я кратко разложу работу этой Троицы на составные части. Базовое у них одно — они все работают с человеческим мозгом, но по-разному. **Психиатр**, например, — это врач с медицинским дипломом. Он имеет право поставить вам диагноз и выписать антидепрессанты с транквилизаторами, если вам это нужно. Ваши непроработанные отношения с отцом его мало волнуют. **Психолог** изучает мышление как таковое, когнитивные функции, ментальное развитие и прочее. Диплома врача у него нет, да и с пациентами он разговаривает чаще всего в рамках исследований, а не консультаций. Вот **психотерапевт** — наш человек. Он вас выслушает, пока вы сидите в мягком кресле у него или у неё в кабинете или за ноутбуком дома, а потом даст рекомендации, как решать ваши внутренние проблемы. Один специалист при желании может освоить любые две или даже все три дисциплины, но в ролике мы в основном будем говорить о психотерапии. ## Откуда она вообще выросла? Древних египтян, которые лечили депрессию сверлом по кости и магией, пропустим и перейдём сразу к современности. Сам термин изобрёл английский хирург Уолтер Купер Денди в середине XIX века. Как раз в то время в учёных кругах стала развиваться идея, что ментальные расстройства можно лечить неинвазивными способами, проще говоря, без новых дырок в черепе. Правда, тогда эти способы включали гипноз, внушения и эмоциональные качели. Терапия в нашем понимании появилась позже, ближе к концу XIX века. Австрийскому пареньку по имени Сигизмунд Фрейд надоело препарировать угрей, и он устроился в главную больницу города Вены, где стал изучать нервную систему человека. Но и неврологию молодой специалист не возлюбил по душе. Ему пришлась менее перспективная, но гораздо более интересная психотерапия. Пару лет он, как и все, занимался гипнозом, но быстро понял, что стабильных результатов этот метод не даёт. Ну, ещё бы! В тут Фрейда, которого мы все привыкли называть Фрейдом, попался интересный кейс у его друга и коллеги Джозефа Бро. Появилась новая пациентка, врач умудрился купировать её симптомы безо всякого гипноза. Он просто позволял ей говорить всё, что приходит в голову, и эта пациентка потом даже придумала термин для этого процесса — разговорное лечение, то есть примерно то, что мы сейчас называем психотерапией. Фрейд эту систему назвал иначе — психоанализ. И тут надо сделать важную оговорку: учёного часто поливают грязью за якобы узкий взгляд на человеческую психику, мол, он везде видел секс, а наши оговорки на эту тему называют "фрейдизмом". Это не так. От некоторых своих спорных убеждений, вроде сексуальных домогательств как основной причины ментальных расстройств, Фрейд потом откажется. Его система взглядов вообще слишком сложная и обширная, чтобы попытаться запихнуть её в это видео. Нам важно другое: Фрейд первым сделал разговор популярным средством облегчения душевных страданий и породил целую плеяду терапевтов, которые пользовались теми же самыми методами. Они могли дистанцироваться от его идеи или вообще чихвостить Фрейда, но всё равно работали в тех рамках, которые установил именно он. И такая влиятельность сыграла с ним злую шутку, но об этом позже. Одним из его ранних учеников, а затем их хейтеров, стал Карл Юнг. Помните нашу тему "психотерапия как новая религия"? Так вот, Юнг как раз критиковал атеиста Фрейда за то, что тот игнорировал духовные и мистические элементы в бессознательном человека. **Бессознательное** — та часть нашей психики, чьё существование мы не осознаём, но которое может влиять на наши эмоции и поведение. Юнг считал, что существует коллективное бессознательное, а сама психика представлена архетипами — универсальными образами, которые есть в мифах всех народов в виде божеств. Вот вам и связь с религией. Сейчас вы можете скептически относиться к его идеям, но работа Юнга заметно продвинула дисциплину. Всё-таки религия и связанные с ней образы — важная для любого человека вещь, будь он верующий или атеист. А теории Фрейда и правда не доставала философской базы. Спорные концепции он предлагал во многом потому, что наука только зарождалась, доказательной базы у психотерапии тогда не было, а в работе мозга учёные понимали мало. Надо упомянуть ещё одного отца-основателя современной психотерапии — Альфреда Адлера. Как колобок, он ушёл и от Фрейда с его психоанализом, и от аналитической психологии Юнга. Его школа называлась индивидуальной психологией, но по сути это напоминало современную психотерапию — тот же разговорный метод. А её основная идея звучала для нас знакомо и даже очевидно: состояние человека зависит и от внутренних, и от внешних факторов. Это и либидо с деструктивным инстинктом смерти, и индивидуальное восприятие мира, и само общество. ## Хватит о теориях, давайте поговорим о практике Как выглядел сеанс терапии в начале двадцатого века? Представьте картину: вы приходите в просторный кабинет, полный обстановки, совершенно роскошной. Всё-таки каждая ваша сессия стоит немалых денег, а сколько их у вас было до начала работы с терапевтом — вы уже и не помните. Терапия — очень долгий процесс, он занимает несколько лет. Запомним это. Где-то год назад ваш психотерапевт сказал, что сессия длится не больше часа, а цену при этом не снизил. Говорит: "Ну, теперь же все так делают". Ну что ж, вы ложитесь на бархатную кушетку, а собеседник берёт блокнот. Вы уже знаете, какой вопрос задать первым, так что сами начинаете рассказывать, что с вами произошло с момента предыдущей встречи и что вы по этому всему поводу думаете. Психотерапевт задаёт наводящие вопросы, но в основном слушает. Про Гештальт-терапию тогда не слышали, поэтому особого разнообразия в ваших встречах нет. Каждый раз вы себя чувствуете как при разговоре со старшим товарищем. Нет, специалист вам попался хороший, он доходчиво объясняет, откуда у вас все эти мысли, связывает всё это с детством и психологическими травмами. Просто непонятно, помогает вам вообще терапия или нет. Вроде выговорились, и стало легче, да и со временем тревога начинает отступать. Кажется, помогает. Всё лучше, чем гнить в похоже на тюрьму психушке или сидеть на лечебном электрическом стуле. Время вышло, вы благодарите психотерапевта и выходите за дверь кабинета. Следующая сессия через 3 недели. Сколько их всего будет — неизвестно. Несмотря на сомнительный эффект, 100 лет назад психотерапия была последним писком моды, в основном среди богатых интеллектуалов. Те, кто предлагал свои услуги, и те, кто ими пользовался, а также публика, которая это всё живо обсуждала, — это всё был один и тот же круг людей. Видный психотерапевт выпустит очередную статью с новым способом лечения истерии, газеты об этом напишут, рядовые специалисты метод подхватят и давай экспериментировать над пациентами. Особая реклама не требовалась ни мэтрам, ни рядовым терапевтам. Важно понимать, что тогда психотерапию не считали каким-то странным увлечением. И уж тем более лженаукой. Научились хоть как-то помогать людям без надрезов и швов — уже хорошо. И тут возникает вопрос: а с чего это вдруг такая помощь вообще кому-то понадобилась? Откуда спрос? Жили же без всяких усатых бородатых дядек с сигарами и не тужили. Дело в том, что поменялась среда для жизни. Жан-Поль Сартр не зря писал о дыре размером с Бога, который есть в душе каждого. За 300 лет до него похожую формулировку использовал математик Блез Паскаль. Только Бог может заполнить вакуум в сердце каждого человека. Обе фразы значат одно и то же: вера жизненно необходима человеку. Только во времена Паскаля, это XV век, с верой в Бога у простого человека всё было в порядке. Мы не сможем залезть в голову какого-нибудь французского крестьянина. Гугуеноты тогда регулярно посещали церковь. Абсолютное большинство европейцев, процентов 80, если не больше. Почему? Понятно, общество. Пока ещё традиционное мышление, религиозное, значит, вера в высшие силы ни у кого не вызывала сомнений. Не было даже почвы, на которой могли прорасти зёрна сомнений. А главное, сомневаться было незачем. Тут важно снова разделить веру и религию. Я это уже делал в видео про еврейских гангстеров из Нью-Йорка, но тут повторю: вера — это про личные убеждения людей и их общение с Богом, а религия — это прежде всего ритуалы и коммьюнити, в голове которого лидер. И то, и другое для человека до индустриальной эпохи было крайне важно. Начнём с веры. Во-первых, она придаёт жизни смысл. Жизнь у обывателя тогда была так себе: повезло дожить до 5 лет, марш в поле, помогать матушке с отцом, и с тех пор никакого образования, гедонизма — только тяжёлый труд или смертная скука как альтернатива. Каждая зима — это испытание на прочность. Любая простуда или рана — потенциальный билет в один конец. Зачем, спрашивается, так жить? Вера даёт ответ на этот вопрос: "Настоящее воздастся на небесах". Значит, можно и потерпеть. Или, как вариант, телесные страдания и воздержание помогают оценить внутреннюю духовную силу и стать лучшей версией себя. Во-вторых, вера объясняет, почему мир такой, какой есть, и даёт успокоение. Да, мир полон зла и несправедливости. Но таким его сотворил Бог, и у него для каждого человека уготовано индивидуальный план. Получается, можно не беспокоиться о том, что ты сам считаешь неправильным, и так жить спокойнее. Наконец, вера стимулирует индивидуальное развитие. Чтобы попасть в рай, надо и ближнего возлюбить, и врага простить, и самому вести себя, как завещали пророки: не унывать, пресекать в себе гордыню и всё в таком духе. Сразу понятно, к какому идеалу нужно стремиться. От этого и самому человеку проще, и окружающим. Картинка начинает складываться. Правда, вера веками решала большую часть проблем, с которыми сейчас обращаются к психотерапевтам: самоопределение, жизненная цель, депрессия, лень, тревога. Ну, какие-то вопросы даже психотерапевт пожмёт плечами, а вера ответит всегда. Но есть же ещё и религия. У неё тоже несколько функций. Первое и самое очевидное — объединение людей в сообщество, где двое или трое соберутся во имя моё, там я среди них. Молятся люди обычно по одиночке, но церковные службы уже коллективные. Прихожане — это целый социальный мир, все между собой общаются, помогают, обращаются за помощью к одним и тем же настоятелям. Множество исследований по всему миру, в том числе мета-анализы, говорят, что социальная поддержка и чувство принадлежности к чему-то общему шат ваше моральное состояние. Дальше — сами ритуалы, которые сопровождают религиозного человека от самого рождения до смерти. Тут и ежедневные молитвы, и службы, и религиозные праздники, и радостные события вроде свадьбы, и печальные, вроде похорон. Они структурируют жизнь. Каждый такой ритуал — определённая отсечка, и раз мы её прошли, значит, всё в порядке. Чуть менее очевидная функция религии, в отличие от рутины, работать в поле 24 на 7 с перерывами на еду и сон невозможно. Чокнемся или выдохнем. А в храме можно прикоснуться к другому миру, поразмышлять о вечном. Это место для отдыха души. Эта система работала и обеспечивала какую-никакую стабильность психики. А потом случилась промышленная революция, которая всем сломала традиционный уклад жизни. Причём у всех по-разному: кто-то переехал в город и утратил все социальные связи, кто-то ещё в малом возрасте начал работать на заводе, где только грязь, вонь, копоть и потеря своего места в этом мире. После Просвещения люди стали сомневаться: есть ли Бог? Есть ли рай? Есть ли ад? И в конце XIX века начался настоящий бум атеизма. Всего за 20 лет доля неверующих выросла в 10 раз — всего до 5%. Но тем не менее про ад для верующих атеистов мы рассказывали в одном из наших видео. Посмотрите, если не видели. И часть ответственности здесь лежит и на государстве. Госаппарату нужно было заменить Бога концепцией единой нации, о чём мы уже говорили в ролике про сказки и национализм. Если помните, то кульминация такого образцового модерна с воинствующим национализмом, тотальной бюрократией и повсеместной стандартизацией пришлась как раз на конец XIX — начало XX века. Тут уже было не до церкви. Власти разных стран постепенно начали ограничивать религиозные институты и забирать у них привилегии. После октября семнадцатого тот же самый процесс, но с гораздо более страшной скоростью, завертелся и в Советской России. Но дело не только в вере и даже религии. Человек потерял практически всё: связь с природой, сообщество, свою семью и понимание того, что он вообще тут забыл в этом душном городе, милитаризме и откровенно враждебном мире. Отсюда и социальные, и психологические проблемы. Самый ужасный исход — суицид. На примере Англии и Уэльса видно, что его стали совершать гораздо чаще как раз с середины XIX века, как раз когда Островский написал свою "Грозу". В первой половине XX века эта статистика стала совсем ужасной, особенно для мужчин. Что касается разводов в Штатах, их число на душу населения росло гораздо быстрее, чем количество браков. Их тоже становилось больше, но это легко объяснить: люди разводятся и создают новые пары. С одной стороны, больше свобод, с другой — меньше определённости. И тут приходит дядя Фрейд или Адлер, неважно, и говорит: "Дорогой мой, я тебе мигом мозги вправлю. Так что ты вообще все свои проблемы позабудешь. И безо всяких электрошоков и надрезов. Просто пообщаемся по душам. С меня моднейший психотерапия, с тебя компенсация в твёрдой валюте". Иначе говоря, потерянному человеку предлагают всё то, что он недавно потерял: смысл жизни, способ убрать тревогу, принять себя, мир вокруг, людям семейным, у которых по домострою жить уже не выходит, ещё и помощь с отношениями, воспитанием детей и даже парную терапию. Естественно, рынок психотерапевтических услуг на такой почве возникнет и разрастётся максимально быстро. Несмотря на то что ранние теоретики и практики дисциплины были европейцами, рост был особенно заметен за океаном. Одним только спросом не обошлись, предложения тоже подвали как могли, и это привело к тому, что психотерапия изменилась. Узнаваемости у психоанализа есть любопытное отличие от психотерапии: для него человеческая психика похожа на экономическую систему. Она работает как рынок. У нас есть спрос на удовольствие, есть разные предложения, чтобы этот спрос закрыть. И проблема даже не в том, что спрос всегда слишком высокий. Просто наша психика образует дефицит, даже если все потребности удовлетворены. Поэтому человек не становится сильно счастливее с ростом дохода. Эту жажду удовольствий приходится постоянно утолять. Психоаналитики с этой проблемой и работают. Если с внутренним миром человека разобраться сложно, то в мире внешнем всё работает проще. Например, если вы владелец бизнеса, которому надоело тратить кучу времени на оплату услуг в ИП и самозанятых, для вас уже есть готовое решение — это массовые выплаты от Модульбанка, которые помогут автоматизировать отправку денег сразу множеству адресатов. Один клик, и банк сформирует все нужные акты, пришлёт чеки и сам проверит статус самозанятых. При этом сервис интегрирован с 1С, налоговой и подключён к электронному документу обороту. А платить можно в любые российские банки. А для разработки персональных решений у массовых выплат есть открытый API, чтобы закрыть свою нехватку удобных банковских сервисов. Переходите по ссылке в описании или этому QR-коду и подключайте массовые выплаты от Модульбанка — первого банка для предпринимателей. А мы продолжаем. ## Психотерапия и её эволюция Помните Уолтера Фримана из видео про лоботомию, который ненавидел психотерапевтов и сделал состояние на том, что калечил людей? Между психиатрами и психотерапевтами 100 лет назад велась самая настоящая холодная война. В то время диплом был у абсолютного большинства врачей-мозгоправов. Они работали только в госбольницах, и частные консультации давали не особенно часто. Этим занимались от силы треть дипломированных врачей. Остальные 20% — чистые психотерапевты без долгих лет мединститута за спиной и с совсем другими дипломами. Психиатры стремились сохранить свою клиентуру, поэтому лоббировали сохранение жёстких требований к специалистам перед допуском их к практике. Но сохранить монополию у них не вышло — помешало государство. После Второй мировой войны штатам срочно понадобилась огромная масса психотерапевтов, чтобы помогать ветеранам войны справиться с ПТСР и прочими расстройствами. Американцев с войны вернулось больше 7 миллионов, а помогать им могли всего 10 000 человек — это считая всех психиатров, из которых только треть обладали опытом терапии. В год выпускалось всего по 450 человек на всю страну. Штаты осознали масштаб проблемы и приняли закон о ментальном здоровье. Теперь психотерапевтом мог стать кто угодно после короткого обучения, никакого диплома им больше не требовалось. С одной стороны, проблема была решена: процент жителей США, которые хоть раз проходили терапию, вырос с 4% в сороковом году до 14% в пятьдесят седьмом. Это даже больше, чем сейчас в России. Но есть и обратная сторона: те, кто оказывали всю эту помощь, лишь в общих чертах понимали, о чём говорят. Часто они просто брали самые известные теории и пытались натянуть их на своих пациентов, как сову на глобус, попутно разбрасывая умными словечками: эго, суперэго, инстинкт и так далее. Когда вернувшиеся с фронта более или менее пролечили всей этой арави голодных консультантов, потребовались новые клиенты. Сарафанное радио уже не справлялось. Психотерапия стала массовой индустрией, и процесс расширения рынка пришлось ставить на поток. Помогли, конечно, СМИ: в газетах стали выходить регулярные колонки, которые объясняли суть терапии и продвигали такие услуги через нативную рекламу в глянце типа "Космополита". Активно разбирали мифы и предубеждения. В конце пятидесятых даже появилось телешоу, где дипломированный психолог обсуждал чувства и эмоции зрителей. Ну, вообще нужно быть особенным индивидуумом, чтобы вынести совместную жизнь. Это был успех. Людям начало казаться, что психотерапия может решить, если не все, то большинство их проблем. Всё потому что тот искажённый фрейдизм, которым пользовались, артикулировал их так, чтобы человек подумал, будто специалист о нём всё знает. Во-вторых, альтернативой терапии тогда выступала только лоботомия, а её продать человеку сложнее, чем простой разговор. Наконец, почему ходили именно к психотерапевту? К психиатрам обращаться боялись и стыдились: "Ну что, я больной, что ли, чтобы к доктору обращаться?" Думаю, многим из вас это восприятие покажется знакомым. А тут просто за душевная беседа. В шестидесятых государство сделало ещё один подарочек: психотерапевтам всю систему психбольниц США по факту распустили. Людям с ментальными расстройствами предложили сидеть дома и лечиться в общественных центрах. Нагрузка легла на плечи соцработников. И что самое любопытное, они тоже стали заниматься психотерапией. Некоторые потому, что поняли, что это перспективный рынок, а другие — государство перекрыло дефицит кадров. Но факт в том, что теперь частной практикой занимались люди вообще без университетского образования, разве что с парочкой спецкурсов за плечами. Уже в шестидесятых это делали 5% соцработников. Доля небольшая, но в абсолютных значениях — это тысячи и тысячи человек. Дальше произошло два важных сдвига. Первый: к соцработникам-терапевтам стали приходить люди с банальными жизненными проблемами, что-то уровня "Меня бесит мой начальник", и они требовали от терапевтов решения. Психотерапевт, если что, руководство к жизни выдавать не будет — это не его задача. Но клиентам было всё равно, решение было нужно здесь и сейчас. Так произошёл второй важный сдвиг: консультанты изобрели то, что называется краткосрочной психотерапией, когда она занимает 20 сессий или меньше. Некоторые центры сами ставили лимиты обращения, чтобы не перегружать сотрудников. Тем приходилось адаптироваться. Ни одна школа психотерапии в то время не предусматривала таких жёстких временных рамок. Поэтому в обиход вошли странные теории, химеры, вообще никак не связанные с тогдашними академическими стандартами. Психология как наука продолжала развиваться, и сами специалисты никуда не делись. Просто значительную долю рынка заняли люди с улицы, которые умели только разбрасываться словами и делать вид, что разбираются в предмете. На этом проблемы дипломированных терапевтов не закончились. Если определяющим расстройством пятидесятых и шестидесятых была тревога, то в семидесятых им стала депрессия. Вместо боязни общественного осуждения американцы стали страдать от одиночества. Психиатры уже предложили им свою волшебную пилюлю — валиум. В шестьдесят четвёртом его прописали всего 5 миллионов раз, через 10 лет было выдано уже 60 миллионов рецептов. Мнение публики всё больше склонялось к тому, что любые нежелательные эмоции — результат химического дисбаланса в мозге. Адекватным психотерапевтам поплохело. С одной стороны, психиатры с горстями таблеток, с другой — недоучки без дипломов. Тогда они и сделали ход, после которого их сфера стала новой религией. Аналитики срочно стали менять имидж: клиент боится одиночества, суперя стану его другом. Из холодных и отдалённых учёных и докторов они вмиг стали понимающими и сочувствующими, всегда готовыми поддержать. Возник разрыв с традициями Фрейда. Часть терминов осталась, но большую часть словаря заполнили новые: принятие, забота, самооценка и всё такое прочее. Раньше главной задачей терапевта было найти источник ментальных проблем и проработать его, всё равно что клиенту от этого может быть дискомфортно и даже больно. Теперь всё делалось для того, чтобы человек чувствовал себя хорошо. В самом процессе, чтобы ему казалось, что он хороший человек и всё делает правильно. А если какие-то проблемы у него возникают, это не его вина. В священных книгах написано, что надо себя вести определённым образом, соблюдать правила, и тогда твоя душа придёт к балансу и гармонии. А тут ты хороший по умолчанию. Установка, которая отлично подходит нашей эпохе, где в Бога многие не верят, потому что его место занял всесильный и всезнающий человек. Новая психотерапия — это поклонение человеку. Вроде бы такое быстрое решение и правда может помочь на короткой дистанции, но непонятно, что с этим дальше делать. Американское общество взяло и превратило психотерапию в KFC, в зависимость от такой позитивной терапии. Очень напоминает зависимость от фастфуда или быстрых углеводов. Люди идут на сессии за дозой дофамина, когда он кончается, идут снова. Ещё раз повторюсь: речь не о настоящей психотерапии, а её полуфабрикатной версии. Просто именно она самая... # Психотерапия как новая религия Самая доступная религия и вера стремятся заполнить собой всю жизнь человека. Те же заповеди нужно выполнять каждый день. Для по-настоящему верующего человека вряд ли есть что-то важнее его отношений с Богом, которые проявляются в ежедневных мелочах. То же самое с любителем терапии: смысл жизни как таковой она напрямую не даёт, но либо обещает помочь его найти, либо адаптирует к жизни без смысла. В любом случае базовый запрос — убрать тревогу — она решает. С несправедливостью мира она тоже помогает мириться, а деструктивные и несправедливые действия людей объясняют, например, реакции на непроработанную травму из прошлого. Даже в массовой культуре уже сейчас редко можно найти злодеев, у которых в анамнезе нет какого-нибудь ужасного события из прошлого. Настолько эта установка в нас засела. Опять же, личностное развитие — одна из ключевых задач психотерапии. А теперь смотрите: вместо церковных приходов — коллективные чаты взаимопомощи, сессии медитации и записи дневников эмоций. Такие же ежедневные ритуалы, как молитвы по несколько раз в день. Концентрация на собственном внутреннем мире как способ отвлечься от внешнего. Терапия делает всё то же, что и религия, только требует меньших жертв. Для веры нужно наступить на горло собственному эгоизму и животным инстинктам, потратить много внутренней энергии. А тут нужны деньги и окошко свободного времени раз в пару недель. Неудивительно, что эта практика стала такой популярной и за океаном, и в Европе, и в СНГ. У нас психотерапия развивалась как наука, но не как частная практика. В советские времена психотерапевты были государственными врачами и занимались неврозами и прочими расстройствами. Сложно представить, чтобы кто-то пришёл к такому специалисту с вопросом, как выстраивать личные границы в отношениях с авторитарной матерью. Да и чтобы осознать свой запрос, нужны предпосылки: надо как минимум знать, что недостаток границ — это проблема и что с ней можно пойти к специалисту. О таких вопросах советская система не думала. Депрессия, например, считалась состоянием, недостойным коммуниста. У нас тут ценности коллективизма. А когда что-то выгорело, это значило, что получилось, а не то, что ты исчерпал себя на работе. Отечественная психотерапия стала похожа на западную в девяностых. Либеральные ценности, с которыми связана терапия на Западе, дали постсоветскому человеку понять, что его личные чувства и эмоции как индивида важны и что не зазорно обращаться за помощью к специалисту, чтобы в них разобраться. Правда, в этом убеждены далеко не все, даже те, кто родился после девяносто первого года. И это особенность не только России. В Индии, например, загвоздка в другом: европейские методы психотерапии там используют ещё с пятидесятых, только подходят они только для жителей больших городов. До деревень глобализация там не добралась. Из-за этого даже мыслят их жители по-другому: они могут думать одно, чувствовать другое, а делать вообще что-то третье. Для обозначения личных границ в местных языках даже нет слов. Это всё ещё во многом традиционное общество. В какой-нибудь Бразилии проблема та же: пока белые обеспеченные жители Сан-Паулу ходят к личному психотерапевту, в городках и деревнях пользуются магией. Хотя там ритуалы и западные практики хотя бы пытаются скрестить. Практически везде психотерапии приходится мириться с особенностями, но свой след она оставила повсеместно. Ещё одно важное измерение — не географическое, а социальное. Пока специалисты из разных стран подсматривают друг у друга методы и теории, обыватели перенимают не просто их словечки, а способ смотреть на себя и на окружающий мир. Для тех, кто даже косвенно знаком с психотерапией, она становится удобным способом описывать реальность. Речь пойдёт о языке. Психотерапия сегодня такая же, какой раньше для людей была религия. Она удобно раскладывает всё по полочкам. Апокалипсис, Иуда, райский, адский — это слова с ярко выраженной религиозной коннотацией, но мы их спокойно используем вне этого контекста. То же самое с жаргоном психотерапевтов: газлайтинг, абьюз, шейминг. Есть две теории о том, как он проник в нашу жизнь. Первый, самый прямолинейный: мы используем всё больше и больше подобных слов и концептов, потому что чаще обращаемся к психотерапевтам, там и набрались. А поступаем мы так, потому что наше ментальное здоровье с каждым годом, как ни парадоксально, становится всё более хрупким. С одной стороны, понятно, откуда люди впитали эту терминологию про выгорание и эмпатию, но не сразу ясно, зачем использовать её в повседневной жизни. На этот вопрос есть два ответа. Какой выберете, зависит от того, верите ли вы в лучшее в человеке или нет. Либо затем, чтобы объяснить самому себе свои и чужие чувства и поведение, либо затем, чтобы патологизировать и обличить тех, кто нам не нравится, и снять с себя ответственность. Первое кажется логичным: мы просто трактуем ситуации так, как их трактовал бы наш психотерапевт, или не наш, а любой другой, чьи видео мы насмотрелись на Ютюбе. Но и второе, скорее всего, играет роль. Раз мы используем терапию, чтобы несколько облегчить жизнь, кто-то может перегибать палку. Эти люди нет-нет, да и ставят диагнозы другим людям за счёт расстановки всем вокруг диагнозов, включая себя. Помните про Маска и синдром Аспергера? Многие до сих пор уверены, что это не более чем прикрытие, и такой подход обесценивает эти самые диагнозы и опыт тех, кто действительно страдает от ментальных проблем. Кстати, о самодиагностике: сходить не у всех есть возможность, но тут высока вероятность наткнуться на фейк. Один только TikTok переполнен роликами про психическое здоровье, которые содержат ложную информацию. Во-вторых, даже с профессиональными заключениями соглашаться готовы не все. Сам специалист может не вызывать доверия, а его выводы могут не совпадать с нашими чувствами. В-третьих, есть реальная проблема романтизации ментальных расстройств. Это тоже стало модно. Как и называть всех подряд абьюзерами. Юноши сравнивают себя с Патриком Бейтманом, называют себя психопатами и нарциссами, а девушки видят в себе отражение Нины из "Чёрного лебедя" на голубом экране. Расстройства могут выглядеть эстетично и притягательно: ты один против всех, против враждебного мира и ничего не понимающих об этом людей. Но стоит помнить, что в реальной жизни хорошего в них нет ничего. Однако само диагнозы — это только полбеды. Есть же ещё и самолечение. Это мы берём те случаи, когда у человека действительно есть проблемы. Нам кажется, что раз проблема у нас в голове, значит, и решить её можно только самому. Люди с реальными расстройствами решают закрыться от любой помощи: "Справлюсь сам, а то посчитают сумасшедшим". Поэтому продвижение психотерапии хорошо хотя бы тем, что позволяет людям обращаться за помощью. Но помогает ли им терапия на самом деле? Это отдельный вопрос. Спор вокруг эффективности психотерапии длится уже больше 70 лет. До сороковых, как я уже говорил, в ней особенно не сомневались. Но вот в пятьдесят втором, когда рынок уже заполнили терапевты без медицинских дипломов, клинический психолог Ганс Айзек выпустил разгромную статью. Он заявил, что консультации не влияют на улучшение состояния пациентов. То есть состояние у них, конечно, улучшается, вот только тут даже работает не эффект плацебо. Просто со временем это происходит у большинства и без всякой терапии. Профессиональные психиатры ликовали: "Ух, наконец-то мы прижали лохотронщиков!" А вот профессиональное сообщество задумалось: действительно, аналитики же просто проговаривают проблемы и цепляют на них ярлычки, которые за полвека до них придумал Фрейд. Где же здесь помощь? Несмотря на разгромные статьи, у терапевтов был вал клиентов. Но вот в семьдесят седьмом, когда их работа оказалась под угрозой из-за валиума, вышел самый подробный и сложный метаанализ по теме от Мэри Ли Смит и Джин Глаз. Они посмотрели на результаты более чем 400 исследований и пришли к выводу, что те невротики и психотики, которые прошли терапию, чувствовали себя лучше, чем 75% оставшихся без лечения. Позже оспаривали это исследование, я сказать, исходные статьи были слишком разными, чтобы запихивать их в один анализ. Правда, другие более складные и причёсанные работы подтвердили выводы Смит и Глаз. Однако проблемы на этом не закончились. Стало очевидно, что сами исследования про эффективность психотерапии едва ли можно назвать научными. Многие специалисты замечали, что эти исследования не соответствуют стандартам объективного научного эксперимента. Если точнее, там невозможно применить двойной слепой метод. Это когда и учёные, и подопытные не посвящены в ключевые детали эксперимента. В работах про эффективность лекарств, например, испытуемых сравнивают с контрольной группой, которой дают плацебо — это такие же таблетки, только без действующего вещества. Терапии такое просто невозможно. Сами подумайте, как бы это выглядело: аналитик же не может проводить сессии так, чтобы не повлиять на состояние пациента. Поэтому выявить эффект терапии сложно, если вообще возможно. А тут подоспело ещё одно разоблачение. Пим Куперс и Иоанна Криста выяснили, что психотерапевты, которые обычно сами проводят исследования на основе собственной практики, просто не публикуют отрицательные результаты. То есть мы увидим статью только тогда, когда в ней будет показан нужный автору результат. Это как в "Футбол Менеджере": постоянно переигрывать матчи, пока ты не выиграешь и не пойдёшь дальше. Сам таким стардал на протяжении 10 лет. Поэтому большинство работ говорят о семидесяти процентной эффективности терапии. Но на самом деле она может составлять всего лишь 20 или 30%. Но на всё это можно взглянуть и с другой стороны, причём буквально. В девяностые люди научились изучать эффекты терапии с точки зрения нейронаук. То есть активности мозга. В 2002 вышла работа большой команды авторов, где показано, что когнитивно-поведенческая терапия снижает приток крови в миндалевидное тело, которое отвечает у нас за страх. Причём учёные наконец-то сравнили психотерапию с антидепрессантами и пришли к выводу, что оба способа одинаково эффективны. О таблетках мы ещё поговорим. Другое исследование Джека Гормана и Стивена Руза показало, что даже такой эзотерический для кого-то метод, как психоанализ, влияет на активацию разных частей мозга при проработке травмирующих воспоминаний. То есть эффект всё-таки есть, и его можно потрогать. Сейчас консенсус, пускай и шаткий, но есть. Он примерно такой: психотерапия работает для большинства — от половины до трёх четвертей пациентов. Для 5% правда эффект оказывается негативным. Дальше по сравнению с таблетками терапия примерно также эффективна, а иногда даже лучше их в долгосрок. Причём долгая проработка симптомов за 20 сессий и более лучше быстрой терапии. О'кей, она работает отлично. А как и почему? А вот этого учёные понять не могут. Заколдованный чёрный ящик. Известная работа Брюса Вамполя и Зака Ким приходит к странному выводу: практически все виды психотерапии одинаково хороши. Это так называемый эффект птицы Додо, которая в "Алисе в стране чудес" говорит, что все участники выиграли. Так и тут: абсолютно разные методы работают одинаково эффективно. С одной стороны, хорошо, что они работают, а с другой — сравнивать их между собой нельзя. Значит, и выяснить, что конкретно работает, тоже невозможно. Приходится пробираться на ощупь. Получается, что однозначных утверждений об эффективности терапии, вот прямо чтобы каждый скептик в ней убедился, найти не получится. Она во многом полагается на веру. Если вы верите, что психотерапевт вам поможет, то, скорее всего, так и произойдёт. Вы будете охотнее делиться своими переживаниями и выполнять все домашние задания. А самое главное — сама перспектива улучшения, свет в конце тоннеля, он будет влиять на вас, давать надежду и силы. Отсюда и видимое улучшение. Вряд ли это чистый эффект плацебо, но согласитесь, чем-то похоже на веру в Бога. А что насчёт антидепрессантов? Чуть больше года назад вышло нашумевшее исследование Монка Купера и других, которое разгромило серотониновую теорию депрессии. Вы много писали об этом в комментариях к ролику про лоботомию. Так вот, эту работу написали не конспирологи и не знахарки. Оказалось, что тот самый химический дисбаланс в мозге, на который психологи и психиатры молились 60 лет, не то чтобы значимо влияет на появление и развитие депрессии. Получается, что популярные виды антидепрессантов, которые как раз призваны выправить серотониновый дисбаланс, теоретически не должны работать. Но ведь их рынок сейчас составляет примерно 15 миллиардов долларов. Что же выходит? И люди, и государство всё это время тратили деньги впустую? Это не совсем так. Просто статью не всегда правильно интерпретируют. Никто пока не собирается отказываться от гормонального объяснения депрессии. Просто конкретно серотонин играет в этом расстройстве меньшую роль, чем учёные думали раньше. К тому же антидепрессанты работают просто не в 100% случаев. За последние 5-6 лет учёные провели масштабные метаанализы, которые показали, что таблетки заметно эффективнее плацебо. Опять же, мы не до конца знаем, почему, но это скорее всего так. Поэтому рынок антидепрессантов в 15 миллиардов долларов возник не на пустом месте. Бигфарма, конечно, жадная барышня, но востребованность тут подтверждается результатами. Во-первых, это не опиоиды, с которых потом невозможно слезть. Но и во-вторых, мнение, что психиатры выписывают пилюли всем подряд без разбора, не выдерживает проверку реальности. В большинстве стран до того, как назначить медикаментозное лечение, стараются унять симптомы как раз психотерапией. А исследование университета Бристоля показало, что она работает даже тогда, когда не справляются антидепрессанты. Понятное дело, что популярность терапии выгодна для фармпромышленности. Чем больше людей осознают, что у них есть проблемы, которые нужно лечить или исправлять каким-то другим способом, тем больше спрос на услуги фармацевтов, психиатров и, конечно же, психотерапевтов. Но знаете, кому ещё всё это выгодно? Самим людям, которые получают возможность обратиться за профессиональной помощью. Вам может не нравиться, что все вокруг будто бы сами превратились в терапевтов и рассуждают о своей "менталочке" в специальных терминах. Вас может напрягать культ психотерапии, но такой массовый к ней интерес — это всего лишь продолжение столетнего тренда, когда она постепенно захватывала умы интеллигенции, а потом всё больше и больше большей массы обывателей. Вот только если 100 лет назад человеку с депрессией или тревожностью грозила лоботомия или презрение окружающих, то теперь он может исправить своё положение за пару десятков сессий или за курс таблеток. Нет стопроцентной гарантии, что поможет, но шанс сильно больше. След за аналитиками, которые порой напоминают священников на исповеди, мы стали трепетнее относиться к самим себе. Мы переняли их дружелюбный и заботливый тон и поверили в силу терапии. В некоторых случаях действительно это приводит к ипохондрии и нежеланию брать на себя ответственность за своё поведение. Но в целом такое бережное отношение к своей психике куда лучше и для самого человека, и для общества. В отличие от самообмана, нежелания идти к специалисту и ранней смертности из-за проблем с сердцем или из-за цирроза печени. Поэтому да, психотерапия — это культ, но один из самых полезных культов, которым когда-либо следовало человечество. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки и делитесь этим видео с друзьями, если вам было интересно. Если вы со мной не согласны, тоже делитесь. А ещё пишите комментарии — дискуссия — это здорово. Также не забывайте подписываться на мой Telegram-канал. Это FPE, где комментариев пока нет, но есть куча интересных исследований и выводов. Сегодня я объявлю там итоги предыдущих конкурсов, а у нас розыгрыш новой книги. Сегодня это бестселлер Виктора Франкла, легендарного психиатра, который прошёл концлагерь и даже там помогал пациентам. Уникальный человек, основоположник гуманистической терапии. Он глубоко исследовал неврозы современного человека, который всю неделю пашет, а на выходных не понимает, что ему делать и не способен как следует отдохнуть и расслабиться. Чтобы получить книгу, расскажите о своём первом опыте психотерапии: каким он был? Смог ли специалист вам помочь или наоборот давал странные комментарии в ответ на ваши рассказы? Свои терапевтические истории оставляйте, как всегда, под закреплённым комментарием. Автор самого любопытного и тот, кто будет подписан на мой Telegram-канал, получит книгу Франкла. А с вами был Файб. Новое видео уже совсем скоро. Пока!

Назад

Залогинтесь, что бы оставить свой комментарий