Лев Толстой. "Война и мир". Тема 1: Диалектика души

ruticker 05.03.2025 11:07:43

Текст распознан YouScriptor с канала Илья Кузнецов Слово

распознано с видео на ютубе сервисом YouScriptor.com, читайте дальше по ссылке Лев Толстой. "Война и мир". Тема 1: Диалектика души

Здравствуйте! Мы начинаем разговор о романе графа Льва Николаевича Толстого *Война и мир*, значительном для русской литературы и общественной мысли произведении. Чтобы охватить его в одном разговоре, пусть даже и достаточно пространном, мы проведем несколько встреч, в каждой из которых затронем какую-то одну сторону этого произведения. Сегодня, в ходе первой нашей встречи, мы поговорим о том, как Толстой продвинул традицию русского психологического повествования. Ключевым термином в этом разговоре станет словосочетание *диалектика души*. Выражение *диалектика души* было удачно пущено в обиход Николаем Чернышевским, который в рецензии на ранние повести Толстого писал: «Графа Толстого всего более занимает сам психический процесс, его формы, его законы — диалектика души». Чтобы выразиться определительным термином, речь идет о новом способе создания персонажа, впервые применённом Толстым и развивающим принцип психологического романа. Давайте вспомним, что основоположником психологизма в русской литературе был Михаил Лермонтов. Его Печорин со своей психологией был причиной всех событий в романе *Герой нашего времени*, по сути, двигателем сюжета. Но Печорин, Константин, он не меняется на протяжении действия. Писателя интересует сам факт его психологии. Такой интерес еще не далеко отстоит от романтического любования выдающейся личностью. В психологическом реализме середины девятнадцатого столетия герои уже меняются. Таковы наиболее выразительные герои Тургенева: Лаврецкий, Базаров; герои Достоевского, например, Раскольников. Перемена в них совершается единожды, и именно она является важнейшим событием произведения. У Толстого в образах его главных героев внутренние перемены происходят непрерывно. Конечно, для их изображения писателю требуется значительный объем романного пространства и панорамный взгляд на целую эпоху, но Толстой в этом себя и не ограничивает. Полтора десятилетия сюжетного действия *Войны и мира* — достаточный срок, чтобы представить диалектику души Андрея Болконского и Пьера Безухова, наиболее показательных в этом отношении героев. Давайте остановимся на фигуре князя Андрея Болконского и обратим внимание, как осуществляется диалектика души в его образе. Впервые читатель встречается с князем Андреем в самом начале романа, соответствующем по времени лету 1805 года, в петербургском салоне Анны Павловны Шерер. Здесь он с трудом терпит светскую обстановку и заявляет свое намерение отправиться на европейскую войну с Наполеоном. В порыве откровенности он проговаривает глубочайший отрицательный мотив своей поездки: «Я иду, потому что это жизнь, которую я веду здесь, это жизнь не по мне». Действительно, когда князь Андрей оказался в армии, его настроение решительно изменилось. Он имел вид человека, занятого делом, приятным и интересным. Это отчасти объясняется тем, что князь Андрей по своей сущности человек дела, чуждый развлечений и тем более интриг. Он был один из тех редких офицеров штаба, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела, так аттестует своего героя писатель. Но главный положительный мотив, который двигал князем Андреем в этот период его жизни, — это желание славы. Этот мотив романтически по своей сути, так что для его иллюстрации Толстой закономерно использовал образ Наполеона, кумира всех современников, и князя Андрея в том числе. В душе князя Андрея сложилась парадоксальная коллизия: с одной стороны, на войне он стремился к личному возвышению, с другой стороны, такое возвышение объективно противостояло бы величию Наполеона. Он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя. Как бы то ни было, приоритеты князя Андрея соединяли личное возвышение со славой русского оружия. Получив при дворе австрийского императора известия о военном прорыве французов, он немедленно возвратился к русскому войску, думая в душе: «Еду для того, чтобы спасти армию». В поворотный момент действия, накануне Аустерлицкого сражения, князь Андрей признавался себе с душевным мучением: «Я ничего не люблю, как только славу. Любовь людскую, смерть, раны, потеря семьи — ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне немногие люди: отец, сестра, жена — самые дорогие мне люди, но как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать». Ранение на Аустерлице перевернуло взгляды князя Андрея. Брошенные на спину, он символично поднимает глаза от сражения, от окружающей суеты, к небу и удивляется, что это происходит с ним впервые: «Как же я не видал прежде этого высокого неба и как я счастлив, что узнал его наконец! Да, все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба». Так думает князь Андрей. Встреча с этим высоким небом изменила масштаб представлений героя о прочих предметах, в том числе и о Наполеоне, с которым именно теперь ему суждено встретиться лицом к лицу. Французский император, обходя поле битвы, остановился над князем Андреем, и вот мысли героя совершенно новые. В эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким бесконечным небом с бегущими по ним облаками. Ему так ничтожен оказались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелок он казался ему сам, герой, с этим мелким тщеславием и радостью победы. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия. В этом контексте и собственные мечты о славе для героя обесценивались. Так происходит первая перемена в ценностях и воззрениях князя Андрея. Спасенный после тяжелого ранения, Андрей Болконский вернулся в родное Богучарово и в самый день своего возвращения стал свидетелем рождения сына и смерти в родах своей жены. После этого он удалился с сыном в Богучарово и целиком отдался заботам о ребенке и обустройству поместья. Через полтора года Пьер Безухов посетил его проездом из своих южных владений. Его поразила произошедшая перемена в князе Андрее: взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог предать радостного и веселого блеска. Видно было, что князь Андрей переживает тяжелые внутренние изменения. Пьеру он так изложил свой теперешний взгляд на жизнь: «Что же, слова — это любовь другим, желание сделать для них что-нибудь, желание их похвалы. Так я жил для других и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя». «Да как же для одного себя? — разгоряченно спросил Пьер. — А сестра, а отец?» «Да это все тот же я, они другие», — сказал князь Андрей. Жизнь для себя и для своих ближних, родных — вот принцип, который вменил себе князь Андрей. Однако этот принцип не остался неизменным. В 1809 году князь Андрей отправился по курским делам в отрадное имение графа Ростова. По дороге он приметил дочь графа Наташу, а перед сном случайно подслушал, как она пела с Соней и любовалась весенней ночью. Возвращаясь из Отрадного, князь Андрей еще увидел старый дуб, который зацвел вместе со всей весенней природой, и на него вдруг нашло беспричинное весеннее чувство радости и обновления. И герой открыл в себе потребность: «Надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня сломай, а жизнь, чтоб на всех она отражалась, и чтоб все они жили со мною вместе». Так он решился ехать в Петербург служить и не мог понять, как еще два дня назад эта необходимость не была для него очевидной. Как видно, настал новый этап ценностного самоопределения князя Андрея. Его нынешнее решение продиктовано уже не стремлением к славе. Свой жизненный опыт он теперь считает нужным разделить с другими людьми, чтобы так способствовать общему благу. С этими мыслями князь Андрей приехал в Петербург. Здесь он подал записку о проекте военного устава, познакомился с влиятельным царедворцем М. Сперанским, в котором увидел разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергии и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Некоторое время герой увлеченно работал в комиссии по составлению законов. Однако разочарование наступило быстро. Приглядевшись к своему начальнику и в какой-то момент прозрев, князь Андрей удивился, как он мог ждать чего-нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним. Главной причиной разочарования стало разительное несоответствие между государственными проектами и подлинной жизнью людей. Князь Андрей живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, вспомнил Дрону, старосту, и, приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой. И это опять перемена в составе ценностей и воззрений героя. Таким образом, на протяжении нескольких лет взгляды князя Андрея на жизнь и мотивы его деятельности несколько раз менялись: мечты о славе, жизнь для себя, государственная деятельность, разочарование и желание личного счастья — вот только те из этих перемен, которые поместили сюжет. Подобный способ создания образа персонажа явился шагом в развитии жанра психологического романа. В отличие от прежних образцов этого жанра, в романе Толстого героя меняются постоянно, и это и есть *диалектика души*.

Назад

Залогинтесь, что бы оставить свой комментарий